Зима была холодной

— Я хотел извиниться за своё вчерашнее поведение. Я вёл себя недопустимо по отношению к такой респектабельной мисс, который вы, наверняка, являетесь. — Его нахальный взгляд оценивающе прошёлся по её фигуре, поднимая волну раздражения. Не удержавшись, Алексис поморщилась.

— Вы всегда грубите незнакомым женщинам, мистер МакРайан?

— Нет, только хорошеньким, — лениво улыбнулся Киллиан, продолжая разглядывать её. Светлые волосы уложены в строгий гладкий пучок, платье застёгнуто на все пуговицы — Алексис Коули олицетворяла собой само благочестие и неприступность.

— Всего вам хорошего, мистер МакРайан, — боясь, как бы не наговорить ничего лишнего, Алексис собралась уходить.

— Скажите преподобному, что я извинился! — весело крикнул Киллиан вслед, но Алексис только дёрнула плечами, не собираясь отвечать.

— О, миссис Коули! — Навстречу уже спешил отец Колум, широко улыбаясь. Улыбнувшись ему в ответ, Алексис оглянулась — его брата уже и след простыл. — Надеюсь, вам хорошо спалось?

— Не так хорошо, как хотелось бы, — ответила Алексис, — но всё же лучше, чем на ходу в дилижансе.

— Я отведу вас выпить кофе и позавтракать, вы наверняка голодны. — Отец МакРайан кивнул проходящему мимо мужчине и перевёл Алексис через улицу.

Городок оживал. По пустынной улице проехала телега, гружённая мешками. У входа в бакалейную лавку хозяин неспешно подметал деревянный настил, насвистывая веселую мелодию. Рядом с лавкой брадобрея, на скамье, уже сидели двое мужчин, ожидая открытия. Несколько столиков под открытым небом, укрытые клетчатыми скатертями, приятно удивили Алексис, приготовившуюся к очередному заведению, где не на что присесть, не боясь испачкаться. Стоило им занять столик, как из дома вышла невысокая негритянка, держа в руках дымящийся кофейник.

— Отец МакРайан, вы сегодня рано. — Она с интересом посмотрела на Алексис.

— Эмма, позволь представить тебе миссис Алексис Коули, нашу новую учительницу. Алексис, это Эмма Смит, хозяйка единственного заведения, где можно прилично поесть.

— Очень приятно, — улыбнулась Алексис, разглядывая женщину в накрахмаленном синем переднике. После войны сотни тысяч бывших рабов остались не только без дома, но и без средств к существованию и практически без прав. «Чёрные кодексы»* не просто ограничили негров в правах, они фактически заставили их добровольно идти в рабство, поэтому бегство на Запад стало массовым. По пути в Колорадо-Спрингс Алексис наслушалась историй о чернокожих ковбоях, но встретить посреди города негритянку, которая владеет собственным кафе, было всё же странно.

— На завтрак могу предложить яичницу с беконом и яблочный пирог, — белозубо улыбнулась Эмма. Алексис кивнула, чувствуя, как от одних только названий в желудке всё сжимается от предвкушения.

— Эмма появилась в Колорадо год назад, — ответил Колум, заметив взгляд, которым Алексис проводила её. — Поначалу её мало кто принимал. Были и те, кто пытался поджечь кафе и заставить её убраться из города. Но Эмма — стойкий солдат, она отстояла своё право считаться жителем Колорадо Спрингс, и теперь её кафе — лучшее на несколько десятков миль. Правда, оно же и единственное, — усмехнулся Колум при виде недоверчивого выражения лица собеседницы. — Она отличный человек, миссис Коули. Здесь, на фронтире**, вы встретите немало подобных людей — отчаявшихся, потерявших всё и нашедших себя в новых землях.

— А ведь у меня есть чем вас порадовать, — воодушевлённо начал Колум, когда яичница осталась позади и пришла пора отдать должное пирогу, источавшему великолепный аромат печёных яблок. — Думаю, сегодня вы уже сможете переехать из «Рыжего пса».

— Правда? — воскликнула Алексис так живо, что Колум понимающе улыбнулся.

— Конечно, не дело было оставлять вас там на ночь, но это действительно единственное заведение, где сдаются комнаты внаём.

— Не извиняйтесь, — мягко ответила Алексис. — Я всё понимаю.

— Дом, в котором жила прежняя учительница, на прошлой неделе сдали семье из Вайоминга, они прибыли с последним караваном переселенцев. Но мы нашли выход!

— Мы?

— Да. — Колум замялся. — Дело в том, что три года назад, когда мы с Киллианом приехали в Колорадо-Спрингс, он приобрёл участок земли недалеко от города. Там стоит небольшой дом, в котором есть все условия для жизни, и за умеренную плату Киллиан согласился его вам сдать.

— Но где же тогда будет жить он сам? — нахмурилась Алексис. Жить в доме угрюмого пропойцы совершенно не хотелось.

— Он там не живёт, — горько обронил Колум, помолчав, и продолжил ровным тоном: — Он купил его по одной причине: когда поселение только создавалось, по местным законам остаться здесь могли только те, у кого есть земля. Я — священник, меня этот закон не коснулся. А Киллиан купил участок со старым охотничьим домиком. Конечно, он его немного переделал, — поспешил заверить Колум, — но жить там не стал. Он редко бывает в городе и, когда приезжает, ночует в основном у Фрэнка. Всё остальное время Киллиан занят двумя вещами: нанимается сопровождать караваны из города в город или ловит индейцев.