Зима. Согрей мое сердце

– Это не фигня, Сань. Если Насте в кайф, то не мешай, – сквозь теплую улыбку произношу я. – Ей вообще нужно памятник поставить за то, что она тебя терпит.

Я рада за брата и его девушку. Честно. Они отличная пара. Всем бы такие искренние и теплые чувства. Всем, кроме меня, конечно. Я уж как-нибудь и без этого проживу.

– Я уже работаю над этим, – усмехается Саня. – Короче. Увидимся на неделе, ладно? И звук на телефоне включи. Я чуть не поседел.

– Снова? Насте, вроде, нравился тот цвет волос, так что… – дразнюсь, вспоминая его белые волосы.

– Ей нравлюсь я целиком, – самоуверенно заявляет брат.

– Ладно-ладно. Иди уже к своей принцессе. За меня можешь не волноваться.

– Звук, Ксю! В следующий раз я сам приеду, а когда найду примотаю тебе мобильник ко лбу. И поблагодари Зиму. Он полдня тебя искал.

Смотрю на Диму, который вальяжно развалился рядом, закинув руки за голову. Он тут же поворачивает голову ко мне, показывая все свое недовольство сжатыми губами и напряженными бровями.

– Обязательно, – обещаю Саше, а потом показываю Зимину язык. – Ну пока.

– Пока, малявка.

Опускаю телефон, стараясь выдержать прожигающий взгляд.

– Ну что? – говорит Зимин, складывая руки на груди. – «Промывание мозгов Ксюше Моревой» дубль два?

***

– Дозвонился? – Настя забирается к Саше на колени и обнимает его за шею.

– Ага, – задумчиво отвечает Мор.

– Волнуешься?

– У меня плохое предчувствие. Пока она была под присмотром родителей, было легче.

– Ну, рано или поздно ей придется повзрослеть, – Настя нежно гладит плечи любимого жениха, забирая его тревоги и волнения. У нее это хорошо получается.

– Я знаю, просто… Меня ведь не было рядом. И я понятия не имею, как она тогда все пережила. Обвинения, переезд, мой отказ от нормальной жизни… Какой же я идиот.

– Ксю сильная девочка. Думаю, у нее уже давно все хорошо.

– А что если?..

– Ты же справился, значит и она тоже.

– У меня была ты… – Саша с нежностью смотрит на ту, что спасла его.

– Мор, – Настя берет его лицо в ладони и смотрит в глаза цвета арктического льда, – а у нее есть ты. Да все мы. Я и Дима. Родители и ее подруга Женя. Я не вижу ничего такого из-за чего нужно переживать.

– Может быть ты и права, – слабо улыбается Морев.

– Хочешь, давай съездим к ней прямо сегодня? – предлагает Настя и уже порывается встать, но Саша заваливает ее на диван.

– Я обещал ей на следующей неделе. Вряд ли она оценит такую заботу, скорее сочтет это за тотальный контроль.

Мореева кивает и, закусывая нижнюю губу, глядит из под темных ресниц.

– Смирись с тем, что твоя сестренка взрослеет, – серьезно произносит Настя, но вот ее руки… Они уже забрались под футболку Мора и гладят спину.

– Угу… Я постараюсь, – мурчит Саша, касаясь губами нежной шеи.

***

Несколько минут сидим с Зиминым в полной тишине, вдыхая остатки знойного дня и речной влаги. Он не торопится начинать свою лекцию, а я, собственно, что-то отвечать на его первый выпад. Вообще-то я тоже злюсь. Сегодня утром он явно перепутал тон, которым можно со мной разговаривать. И то, что он искал меня по просьбе брата, ничего не меняет.

– Ксю, ну ладно тебе. Признаю, утром немного борщнул, – произносит Дима и садится ближе, касаясь своим плечом моего.

Дергаюсь, словно мне неприятна его близость, и демонстративно отворачиваюсь.

– Ну прости. Слышишь? – Дима обнимает меня за плечи одной рукой. – Беру все свои слова назад.

Снисхожу до взгляда ему в глаза, чтобы увидеть раскаяние. Ага… Как бы не так. В них пляшут искорки тлеющего веселья. Смеется надо мной?

– Все? – приподнимаю брови.

– Все, кроме замечания о необходимости хоть иногда включать мозг, – усмехается.

Засранец! Но контраст на лицо. Утром был злой как черт, а сейчас… Немного недовольный, но уже во всю разбрасывающий свой сарказм. Типичный Зимин.

– У меня хотя бы они есть, – парирую я.

– Один-один, – довольно улыбается. – Ладно. Что там у тебя с жильем? – теперь Дима становится по-настоящему серьезным.

– Эм-м-м… – задумчиво отвожу взгляд.

Сказать ему или нет? Снова простить помощи не хочется, но…

– Ясно. Сколько продлится твоя практика?

– Три недели.

– Три недели… – Дима трет подбородок, а затем с хитренькой улыбкой смотрит на меня. – Ладно, Морева. В память о нашем совместном прошлом, позволю тебе пожить у меня.

– Ты о чем именно? О том, как ты покупал мне мороженое и забирал с Саней из детского сада или о том, как разбил мое юное сердце? – смело смотрю ему в глаза, с наслаждением наблюдая за смятением.

– Я имел ввиду ночь, что ты провела у меня дома и нагло приставала ко мне.

– А-а-а… Еще раз спасибо, что не переспал со мной. Мне нравится быть девственницей.

– Черт, Ксю, – прикрывает на секунду глаза, усмехаясь. – Я все никак не привыкну, что ты теперь такая.

– Какая? – сердце вздрагивает в ожидании его ответа.

Эй-эй! Нет. Я же запечатала его в огромной глыбе льда. Никаких «встрепенулось» или «забилось чаще» от слов парня или его действий. Сердце Ксюши Моревой больше ничего не чувствует, это просто орган который качает кровь и позволяет мне жить.

– Смелая, – медленно проговаривает Дима, и во преки всему я ощущаю в груди быстрый ритм.

Черт!