Зима в Непале

На следующий день мы наконец прибыли в город Гуркху, где собирались остановиться на несколько дней. Этот переход я запомнил как самый изнурительный за все время нашего путешест&ия. Под конец мне казалось, что я просто не дойду. Наш путь начался с крутого спуска почти в четыре тысячи футов. Затем немедленно последовал такой же подъем. Пройдя по высокому гребню несколько миль, мы увидели перед собой глубокую долину: нам предстояло ее пересечь. Но это еще не все: когда, выбиваясь из сил, мы забрались наконец на вершину холма, увенчанного старой гуркхской крепостью, то обнаружили, что сам город лежит на тысячу футов ниже. Эти места я мечтал увидеть больше, чем что-либо еще в Непале, и не только потому, что с ними связано возвышение королевства, — ведь здесь было сердце страны гуркхов. Однако в тот момент мне хотелось одного: спать, и моей энергии хватило лишь на то, чтобы расшнуровать башмаки.

Я проснулся только в девять часов. Накануне вечером, когда мы достигли лагеря, уже спустилась темнота, а сейчас, утром, я увидел, что наша палатка стоит посреди убранного рисового поля, в нескольких сотнях ярдов над городом. Наш лагерь уже окружила толпа любопытствующих жителей. Они сидели на корточках вокруг, как вороны. Всякие попытки прогнать их были совершенно бесполезны. Когда Анг Дава кричал на них, они с визгом разбегались, но через пять минут возвращались обратно.

Гуркха издавна была центром административного округа, а сейчас здесь находится также резиденция местного губернатора. До революции, которая произошла десять лет назад, губернатора назначал сам махараджа обычно из членов своей семьи. Таким образом, они получали неограниченные возможности для личного обогащения. В настоящее время эта должность рассматривается как важный политический пост, хотя взяточничество и коррупция распространены в стране едва ли не более широко, чем во времена господства семьи Ран. Тем не менее к этому вопросу нельзя подходить с европейскими мерками: на Востоке взятка зачастую рассматривается как обязательный элемент деловых отношений.

За неимением более подходящего слова, Гуркху, как и другие местные центры, называют городом. Однако фактически это не более, чем просто большая деревня. На одной из улиц есть несколько небольших магазинов, в которых можно достать только самые простые вещи — сигареты, керосин или ситец. Здесь нет ни электричества, ни канализации. Губернатор занимает нечто вроде большого фермерского дома, а перед его официальной резиденцией находится маленькая площадь для парадов и казармы местного гарнизона. Эти воинские части, размещенные в различных местах страны, мне кажутся совершенно бесполезными. Но Непал всегда считался военным государством, и, по-видимому, национальная гордость требует сохранения армии. Судя по тому, что я видел, эта армия совершенно не отвечает современным требованиям, к тому же офицерские посты заняты людьми, получившими воинское звание по праву рождения. Огромная часть национального дохода идет на содержание армии (правда, ни воздушных сил, ни артиллерии в ней нет), и приходится сожалеть, что эти суммы не используются в других целях, например на образование или на строительство больниц, в которых так нуждается Непал.

Старая крепость Гуркхи одиноко стоит на вершине горы, на высоте около полутора тысяч футов над современным городом. Я был удивлен, что местные жители не проявляют к ней никакого интереса, но тем не менее в ее маленьком дворе круглые сутки стоит военный караул. Благодаря относительной удаленности и полной непригодности для использования в современных целях эта крепость — твердыня Притхви Нарайяна — сохранилась в своем первоначальном виде. Из того, что мы видели в Непале, это самое старинное сооружение. Особенно великолепна резьба по дереву — в Катманду такой не увидишь. Я думаю, что украшения на крепостных сооружениях были выполнены уже после завоевания Непальской Долины. Ведь трудно поверить, что в Гуркхе неварцы жили в тот период, когда она была еще изолированным княжеством.