Зима в сердце (СИ)

— А почему он сказал это тебе? — прищуривается, — откуда он знает, что я имею к тебе какое-то отношение?

Немного теряюсь от такой постановки вопроса. Все же, Данил неглупый мальчик.

— Подожди, это еще не все, — продолжаю немного сбивчиво, — он сказал, что даже готов тебя прикрыть, если ты вернешься в СИЗО до ночи! То есть побег аннулируют документально, ясно?

— Не очень, — Данил начинает улыбаться и подходит ко мне вплотную. Вжимаюсь спиной в столешницу позади себя, — есть вопрос.

— Какой?!

Скрестив на груди руки, он стоит прямо напротив меня и разглядывает. Я нервно сосредотачиваюсь взглядом на рельефе его мышц, угадываемых под футболкой. Замечаю свежую татуировку на запястье.

На кухню вдруг заглядывает Тяпа.

— Зима, не верь училке! — цедит детдомовец в мою сторону почти с ненавистью, — она хочет заманить тебя в ловушку!

— Ты откуда знаешь?! — Зимин резко поворачивается к нему и смотрит недобро. Даже больше, я вижу, что он взбешен приходом Тяпилина.

Так странно, но сюда заходят и остальные парни. Вот от этого мороз по коже. Как же я жалею, что сунулась в их логово одна, никому не дав знать, где я! Хотя бы смс-кой. До меня только сейчас начинает доходить, что со мной здесь могут сотворить все, что угодно.

— Хорош языком ляпать, Тяпа! — реагирует на его зловещее молчание Данил, и это существенно понижает градус атмосферы, — если есть че сказать, скажи. Если нет, че пришёл?! Не гоните, пацаны… Заканчивайте уши греть, я тут с девушкой разговариваю.

Они понимающе ухмыляются и берут по новой порции пива, но расходятся. Остаётся только Тяпа, нервно сжимающий кулачки. Откуда в нем эта злоба ко мне, я не понимаю? Только потому, что училка?

— И че, Зима, ты теперь в СИЗО вернёшься?!

— Не парься. В комнату иди, сказал, — Зимин говорит тихо и спокойно. Но что-то в нем все же убеждает Тяпу молча выйти и прикрыть за собой дверь.

Пока я лихорадочно соображаю, на чем строить наш диалог дальше, Зимин бесшумно подходит к двери и резко распахивает ее. Слышится грохот и завывание упавшего Тяпы. А ещё — взрыв хохота из комнаты. Зимин выходит в коридор.

— В следующий раз в нос, — предупреждает он, понизив голос, но я это слышу. Снова возвращается на кухню. Аккуратно, плотно прикрывает за собой дверь и застенчиво интересуется:

— Извини, пожалуйста. Хочешь чаю?

— Эмм… нет. Спасибо, Данил. Надеюсь, ты понимаешь, — я говорю быстро, потому что чувствую, как взволнована, — вернее, знаешь, что если откажешься возвращаться в СИЗО, то последствия побега могут быть очень серьезные. Даже при том, что ты не виноват в поджоге!

— А что, я так небезразличен тебе?! — интересуется, подходя поближе.

— Да.

— Почему?

— Потому что ты мой ученик, — отвечаю твёрдо, — и просто хороший человек.

— Это всё?

— Всё.

— Тогда скажи, почему у тебя нет парня?! — я слышу в его голосе агрессию.

— Данил! Ну причем тут это? — меня шокирует резкая смена темы, — мы же говорим о твоей судьбе… А ты о чем?

— И я о том же, — прожигает взглядом, — ответь. Так почему?!

— Ну, блин-оладь, — психую. Речь идет о его возможном переводе в колонию для малолетних преступников, а он достает меня каким-то несуществующим парнем, — Зимин! Это мое дело.

— Ладно. А почему тогда мои дела — твои? — замечает резонно.

— Я уже сказала. Ты мой ученик, — жалко повторяю. Мне уже не нравится этот лихорадочный блеск его глаз и странное состояние. Он ведь не выпивший? Не похоже. И характерного запаха нет. Курили они здесь что-то, что ли?!

— Тогда почему здесь не химичка, например, а ты? Я тоже ее ученик, — уточняет, делаясь привычно-дерзким. Подходит и кладет свои лапы на столешницу позади меня, по обе стороны, да так, что не получается даже отвернуться от него!

— Потому что это мой дядя работает в милиции, — стараюсь говорить уверенно, — а не химички! Данил, отойди, пожалуйста.

— То есть все только ради того, что я твой ученик?! — смеется, даже не думая сдвинуться хоть на сантиметр, — ты уверена? Что-то мне подсказывает, что химичка так бы не заморачивалась. А ты решила заморочиться?

— Ну, может я добрее, — улыбаюсь ему, — ладно, ты умный, не спорю. Умеешь думать!

— Я просто давно все понял про нас, — он снова говорит серьезно. И это пугает.

— Какой-то бред, Данил! — в нарастающей панике, я хватаюсь за кисти его рук, чтобы оттолкнуть от себя.

— Я же еще ничего не сказал тебе, а ты говоришь — бред…

Какие-то секунды просто смотрим друг на друга. Потом Зимин неожиданно отступает от меня сам.

Мрачный, он отходит к окну и, засунув руки в карманы, недолго размышляет о чём-то. За стеклом уже давно темно, если не считать света фонарей и витрин магазинов. Я так долго не смотрела на часы, что даже не знаю, который сейчас час…

— Дань, — мягко зову его. Он тут же поворачивается и возвращается ко мне. Слишком близко. Привычно пячусь.

— Ну что, подумал? На кону твоя музыкальная карьера, — захожу в этот раз с главного «козыря».

— К черту карьеру, — отвечает он без пауз, применив, вообще-то, более резкое слово, — я вернусь в СИЗО! Один, прямо сейчас. Тебе даже не придется вести меня за ручку. И сделаю все, как скажешь… Только у меня есть условие.