Зима во время войны

Ян Терлау Зима во время войны

Jan Terlouw

Oorlogswinter

Copyright © 1973, 2003, 2016 by Lemniscaat, Rotterdam, The Netherlands

Text copyright © 1973, 2003, 2016, Jan Terlouw

© Михайлова И. М., перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом „Тинбук“», 2020

1

До чего же темно!

Шаг за шагом, вытянув вперед руку, чтобы ни на что не наткнуться, Михиль шел по велосипедной дорожке, пролегавшей вдоль широкого проселка. В другой руке у него была холщовая сумка с двумя бутылками молока. «Месяц еще совсем тоненький, да и тучами закрыт! – подумал он. – А ведь здесь уже должна быть ферма ван Оммена». Но как он ни всматривался в темноту справа от дорожки, ничего не видел. «В следующий раз без фонарика-жужжалки ни за что не пойду, – решил Михиль. – Пусть уж Эрика вернется домой не позже полвосьмого. В такую темень по улице ходить невозможно».

Последующие события подтвердили правильность этой мысли. Хотя Михиль и двигался со скоростью самое большее полкилометра в час, он всё равно задел сумкой один из столбиков, отделявших велодорожку от проселка. Черт возьми! Юноша бережно ощупал свою ношу. Мокрая! Одна из бутылок разбилась. А ведь молоко теперь на вес золота… Огорченный Михиль двинулся дальше, ступая еще осторожнее, чем прежде. Ну и ну, бывает же так темно. До дома осталось метров пятьсот, и ему здесь знаком чуть ли не каждый камень. Но сейчас это расстояние казалось каким-то нескончаемым. Как же успеть домой до восьми…

Погодите-ка, вон там… вон там какое-то свечение! Да-да, точно, это дом Богардов. Не все соседи соблюдали режим светомаскировки. Впрочем, Богардам и маскировать-то почти нечего – у них горит только одна свечка. Михиль точно знал, что здесь столбики заканчиваются, он вот-вот дойдет до начала своей улицы, а там уже будет не так тяжело. Фу-ты ну-ты, молоко капает в деревянный башмак. Кажется, там, вдали, человек? Вряд ли, ведь уже почти восемь. А после восьми выходить из дома запрещено. Но вот Михиль почувствовал под ногами твердую поверхность. Ага, значит, здесь дорога уже вымощена камнем. Теперь направо, главное – не угодить в канаву. Как Михиль и думал, идти стало гораздо легче. В темноте вырисовывались очертания домов. Вот дом де Рёйтеров, рядом живет юфрау Думен, затем дом Зомеров, а там и кузница, чуть дальше бюро Зеленого Креста[1] – и он, считай, дома.

Внезапно в лицо Михилю ударил луч карманного фонарика, юношу ослепил яркий свет. Он вздрогнул.

– Кто после фосемь часоф ходить по улице? – грозно спросил человек с фонариком на ломаном голландском языке. – Я тфою аррестовать! Что у тебя ф руке? Гранаты?

– А ну-ка выключи фонарик, Дирк, – возмутился Михиль. – Придумал тоже – людей пугать!

Несмотря на исковерканное произношение, он узнал голос соседского парня. Дирк Кноппер любил розыгрыши. Ему был уже двадцать один год, и он не боялся ничего на свете.

– Страх закаляет человека, – заметил Дирк. – Но вообще-то на самом деле уже восемь. Любой немец имеет право пристрелить тебя на месте как угрозу для Великого германского рейха. Хайль Гитлер!

– Тс-с! Не произноси это имя так громко.

– Почему? – ухмыльнулся Дирк. – Наши завоеватели всегда рады его слышать.

Дальше они пошли вместе. Дирк прикрывал свет фонарика рукой, так что пробивался только тоненький лучик. Но Михилю казалось, что идут они при свете дня. Он даже видел теперь край дороги, какая несказанная роскошь!

– Откуда у тебя фонарик и, главное, батарейка?

– Стянул у фрицев.

– Да ну, – не поверил Михиль.

– Ну да. Ты же знаешь, что у нас расквартированы два офицера. На этой неделе в комнате у одного из них, того, что поупитаннее, стояла целая коробка таких фонариков. Ха, в комнате у фрица, а ведь сама-то комната наша. Вот я один фонарик и прибрал к рукам.

– Ты что, заходишь к ним?

– А то как же! Каждый день проверяю, что там делается, когда они сматываются. И ничего. Единственный, кому про это нельзя знать, – отец. Старик боится всего до смерти. Узнай он, что я прихватил фонарик, всю ночь бы не спал. Да он и так не спит из-за Ринуса де Рата. Ну пока, тут ты уж и сам дойдешь, да?

– Конечно, всё в порядке. Будь здоров!

Шурша по гравию деревянными башмаками, Михиль поспешил по дорожке к дому. Он радовался, что ехидный Дирк не заметил капающего молока. А то поднял бы его на смех, как пить дать!