Зима волка (ЛП)

— А что люди делают со своими сиротами? — Он выскользнул из нее и развернул Бри лицом к себе.

Она уткнулась носом ему в грудь, вдыхая аромат мыла и их любви.

— Ты что, никогда не смотрел телевизор?

— Нет. У людей мужчины так плохо обращаются со своими женщинами, что хочется научить их хорошим манерам. — Его рука сжалась в кулак с такой силой, что хрустнули костяшки пальцев. — И все такие грубые.

Она попыталась представить, как мистер чрезмерно-заботливый-вежливый-воин смотрит комедийное шоу или даже что-то вроде «Крепкого орешка». У нее вырвался смешок.

— Сироты? — Напомнил он ей.

— О. Нанимают людей для ухода за группой детей. Я долго не разговаривала, поэтому они подумали, что я умственно отсталая, и меня не торопились удочерять. Как-то меня воспитывала милая пара, но приемный отец потерял работу, и они были вынуждены уехать из штата. Еще в одной семье забеременела приемная мать, и они не хотели иметь двоих детей. Я много переезжала с места на место. В моем последнем приемном доме, парень пытался… — глаза Шея сузились.

Притормози. Не очень хорошая история на данный момент.

— Ну, я сбежала до того, как что-то… случилось, и жила с уличной бандой.

— Бандой детей?

— Не всегда, но это была просто кучка детей, отсиживающихся на заброшенном складе. Рылись в мусоре и воровали. — Она улыбнулась. — Я была симпатичной, поэтому из меня получился хороший карманник и магазинный воришка. И я отлично разбиралась в машинной проводке.

— Но ты так и не стала воришкой.

Она сморщила носик.

— Я пыталась вытащить бумажник из… Ну, ты бы назвал его воином. Сэнсэй преподавал боевые искусства, и вместо того, чтобы превратить меня в малолетнюю преступницу, он отправил меня работать в его школу самбо.

Шей коснулся ее носа.

— Храбрость у тебя уже была, но он научил тебя сражаться.

— Да. — Брианна поморщилась. — Хотя против адского пса это не очень-то помогает.

Ей-Богу, неужели она должна напоминать ему об этом снова? Воспоминание о ней на улице вернулось, такой самоотверженно храброй, пытающейся спасти жизнь Кахира. Копыта Херне, она могла бы украсть сердце прямо из его груди.

Он изучал ее бледное милое лицо с россыпью веснушек. Она сражалась не с отвагой воина, а с яростью матери-волчицы, охраняющей своих детенышей. Шей провел пальцем по ее щеке. Он видел, как она обнимала щенков Бонни, видел рисунок карандашом, который она приклеила к их холодильнику. Ей было не все равно. Это был ее секрет: она просто заботилась. У этой женщины сердце больше, чем ее крошечное тело.

И она украла его сердце. Он закрыл глаза. Неизбежность любви к ней была подобна оседанию горы. Он мог бы сказать себе, что она всего лишь любовница, и, конечно же, даже в этом случае он беспокоился бы о ее благополучии. Но это было бы ложью. Она была для него гораздо большим.

Шей вздохнул, и странное напряжение в его груди ослабло с признанием того, что он чувствовал.

И все же… забота о Брианне создаст сложности.

Не с Зебом, конечно. Он улыбнулся и потерся лицом о ее душистые волосы. Цветы и цитрусовые; ей нужен новый шампунь. Зеб уже привязался к ней всем сердцем, даже если пытался притворяться, что это не так.

Проблема была в Шее. Я связан клятвой. Ни одна из причин, которые он назвал Зебу, не изменилась. Переезжать с ним и Зебом было бы слишком тяжело для нее. Но что, если они ей небезразличны? Он думал, что это так, хотя что он вообще понимает в женщинах? Каков был правильный путь, как не осрамить честь и удовлетворить свою потребность в ней?

Ему придется подумать еще немного. И даже если они с Зебом захотят ухаживать за ней, закон гласит, что женщина должна сначала посетить хотя бы одно Собрание. Самкам необходимо научиться отделять физические реакции от эмоциональных.

Но все это было в будущем, а сейчас она была здесь, в его постели.

Бри жевала губу, напряженно размышляя.

— Как получилось, что, когда Зеб стрелял из пистолета, пули пробили броню адского пса?

— Что? — Его брови сошлись на переносице, когда он попытался переключиться от романтики к смерти.

— Пули, — терпеливо повторила она. — Каким образом адского пса удалось убить из пистолета?

Шей уставился на нее. Она была там, на улице, когда Зеб застрелил адского пса. Ее маленькое мягкое тело было слишком близко. В памяти вспыхнули изуродованные тела его братьев. В его груди раздалось рычание.

— Что? Шей?

Она жива. Он должен продолжать убеждать себя в этом. Доказывать это.

Шей резко соскочил с кровати, перевернул ее на спину и потащил вниз, пока ее сладкая попка не оказалась наполовину на краю.

— Не стоит напоминать самцу, как близка ты была к смерти, маленькая волчица.

Ее глаза расширились, когда он положил ее ноги на сгибы своих локтей, открывая ее для себя. Она жива. Он вошел в нее одним быстрым толчком.

Глава 24

Бри вышла из кухни и потянулась. Каждый мускул в ее теле болезненно ныл. Для бросания чугунных сковородок, по-видимому, были задействованы все группы мышц. Это вам не просто поднятие тяжестей. И секс с разъяренным Кахиром…

Она положила руку на живот. Милостивые небеса.