Зимнее чудо для босса

Слышит. Сидит, смотрит на меня, взглядом буравит. Кулаки сжаты, но он молчит. Он будто… будто тоже мой ответ ждет.

Будет ли Лиза счастлива, если я буду несчастна? А я буду, если мы с Сережей снова поселимся на одной территории и продолжим играть в счастливую ячейку общества. Мама вбивала мне в голову правильный идеал семьи, и пилила за развод. Я бы, может, и повелась на ее укоры, но помнила своих одноклассников, родители которых жили вместе только ради детей.

И никто не был счастлив.

Нет уж, пошел ты, Сережа!

— Никакой семьи, – отрезала я, и поправилась: — Никакой семьи у нас с тобой не будет. Но Лиза – твоя семья, Сереж. Мы не сойдемся, ты не въедешь в квартиру. Но ты просто обязан прийти и поздравить Лизу.

Он молчит, но я слышу, как он разозлился. Вроде тишина, но я чувствую исходящую от бывшего мужа удушливую ярость.

— А мажорчик твой не играет роль папочки? Что, жаль ему денег на подарок, да?

— Сереж, – ахнула я, — ты что такое…

— Хватит, – Никита встал со стула, и просто выхватил у меня телефон.

Я уверена была, что он сбросит звонок, что терпение его закончилось, но Никита прижал мой смартфон к уху, и произнес:

— Хватит истерик и шантажа, мужик ты или кто?! Просто ответь: к дочери придешь, или нет.

— Офигеть, любовник моей жены еще и вякает, – заверещал Сережа.

Никита усмехнулся, и сбросил звонок.

— Кусок г*вна, – выплюнул он. — Надь, наверное, я не должен вмешиваться, дело ведь Лизы касается, но… Черт, ты уверена, что ей необходимо общение с этим дебилом?

Я оглушена. И теперь я унижена. Никита, итак, много видел, а теперь еще раз убедился, что бывший смешивает меня с грязью, и не уважает.

— Ну уговорила бы ты его прийти, пообещала бы что-то, – рыкнул он, проговаривая неприятные для нас обоих слова, — и? Приперся бы, сидел с недовольной рожей, а дальше? Лизе было бы много радости? А тебе?

— Мне – нет.

— Лизе, думаю, тоже. Бывают хреновые люди, но при этом – замечательные родители. А бывает дерьмо в квадрате, и от него лучше подальше держаться. Даже если это родной отец. Лучше разорвать все это, чем потом слезы дочери вытирать, когда она поймет, что отец с ней через силу общается. Прости, что говорю такие жестокие вещи, но Надь, почему-то я это вижу со стороны, а ты – нет.

— Да все я вижу, – выдохнула устало, и уткнулась лбом в его грудь. — Вижу, просто запуталась я.

— Начинай распутываться, а я помогу, – прошептал он, и поцеловал меня в макушку – так нежно, что я аж зажмурилась, чтобы не разреветься, и крепче обняла его за торс. — Хм, ты оказывается такая мелюзга рядом со мной.

— Я без каблуков просто, – пробурчала я. — Что? Совсем коротышка?

— Да, но это мне тоже в тебе нравится, – я и почувствовала, и услышала улыбку Никиты. — А еще мне нравится, когда ты счастливая, а не «женщина тяжелой судьбы», как сейчас.

— Будешь утешать? – кокетливо спросила я, подняв на него глаза.

— Буду развлекать. Ты же у нас – любительница праздников и всей этой мишуры. И не спорь, – расхохотался он, прижав пальцы к моим губам, — вы с Лизой в этом похожи. Завтра ты нарядишься в костюм Снегурки, и я, черт возьми, буду Дедом Морозом. Возьмешь с собой Лизу, и поздравим наш коллектив с их детворой с праздниками. Я все организую, Надь. А затем мы поедем за город, и встретим уже Новый Год!

ГЛАВА 15

По лицам бывших коллег видно, что выходные они провели с чувством, с толком, с расстановкой.

И позавтракали рассольчиком. И то не все, судя по слегка окосевшему виду.

Видимо, как начали гулять на корпоративе, так и не остановятся до Старого Нового Года.

— А мне? А мне подарок? – у Никиты на коленях сидит кукольной красоты девочка-блондинка, и дергает его за бороду.

У Никиты не только борода дергается, но и глаз, хотя основной удар детского десанта я приняла на себя. И хороводы, и песенки, и мастер-класс по вырезанию снежинок – с малышней я умею и люблю возиться, а дети в свою очередь любят меня.

Но и Никите в образе Деда Мороза досталось.

«Ничего, потерпит» – мысленно потерла руки, и остановила своего личного Деда Мороза, который полез в мешок с подарками.

— А стишок? – спросила я у девочки.

— Стишок? Хорошо, – очаровательно улыбнулась малышка. — Здравствуй, дедушка Мороз – борода из ваты, Ты подарки нам принёс…

— Марьяна, – ахнула… кажется, Таня. Подбежала к нам с Никитой, и прижала к губам Марьяны ладошку.

А меня на хи-хи пробрало. Продолжение стишка я знаю. Нехорошо, конечно, девочке лет шесть-семь на вид, и по рогам бы надавать тому уникуму, научившему ребенка похабщине, но все хоть взбодрились.

Никита-Дед Мороз так и вовсе смеется в искусственную бороду.

— Горин, блин! – прошипела Таня. — Ты обалдел?!

Я обернулась, и увидела того самого блондина с корпоратива. Ага, значит, родственник Никиты, точно.

— Сама сказала, чтобы я стих с Марьянкой выучил, – фыркнул он. — И зря ты на меня плохо подумала. Вечно ты, Пчелка, в меня не веришь. Пусть Марьяна договорит, и пусть тебе будет стыдно!

Таня с опаской убрала руку от личика девочки, и та бодро, будто ничего плохого не случилось, продолжила: