Зимняя рябина

– Чтобы и я нахрапом брала, за горло хватала и перед фактом ставила?

– Ну, как сказать… Просто чтобы ему легче было, понимаешь? И чтобы для тебя неожиданностью не было…

– Ладно, Александра Антоновна, я поняла. Спасибо вам за искреннюю заботу обо мне, правда. Я пойду, сейчас уже звонок на урок дадут…

– Погоди! Погоди еще минуточку, Ань… Я вот тут подарок для Николая Николаевича приготовила… Может, ты от себя его подаришь, а? Тут коньяк хороший, пятизвездочный… У тебя ведь нет подарка, если ты даже не знала… Возьми, а?

– Нет, не надо. Спасибо, конечно… Но не надо, правда.

– Значит, не убедила я тебя… Зря старалась, выходит.

Аня не успела ничего ответить – в этот момент прозвенел звонок на урок. Улыбнулась, пожала плечами, быстро вышла из кабинета. Александра Антоновна только вздохнула, глянув ей вслед…

Весь день Ане как-то удавалось избегать встречи с Николаем Николаевичем, после уроков тоже решила ускользнуть незамеченной. Но не тут-то было…

Он ждал ее в переулке у дома. Улыбался так неприкаянно-виновато, что она тихо чертыхнулась про себя – вот идиотка! Могла бы и другой дорогой пойти! А еще огородами можно было… Правда, какая разница? Он бы и дома ее нашел, дорогу ведь знает…

– Добрый день, Анна Павловна! А я вот… Жду вас… Я знаю, что вы всегда этим переулком домой идете… Я вас к себе в гости хочу позвать, Анна Павловна. У меня сегодня день рождения.

Увидев озадаченность на ее лице, он вдруг заторопился, заговорил довольно шустро, что было для него несвойственно:

– Не отказывайтесь, Анна Павловна, пожалуйста, прошу вас! Я ведь никого больше не пригласил, не одному же мне за накрытый стол садиться, правда? Это ведь нехорошо, если человек празднует свой день рождения один… Это неправильно, не должно быть так…

Вот что, что она должна была ему ответить на это его «нехорошо» и «неправильно»? Тоже какой-нибудь «правильностью», что ли? Волга впадает в Каспийское море? Лошади кушают овес и сено? Без пищи человек не может существовать?

– Но… Но у меня даже подарка нет, Николай Николаевич! – в отчаянии развела она руки в стороны, прекрасно понимая, что этот аргумент его точно не убедит.

– Да что вы, какой подарок, Анна Павловна! В день рождения человеку не подарки важны, а проявление внимания и уважения. В другие дни эти проявления для человека незаметны бывают, а в день рождения он их обязательно замечает.

Ну да… Как же он, бедный, обойдется без штампов? Сразу было понятно, что лошади кушают овес и сено, а не телячью грудинку, запеченную в ананасе…

– Очень вас прошу, Анна Павловна, не откажите… Вы ведь ни разу у меня в гостях не были… Я у вас все время чаевничаю, а вы… Не откажите, Анна Павловна!

Господи, как жалобно звучит это его «не откажите». И впрямь ведь не хватит сил отказать, придется идти. Ладно, что ж… Как говорится, от нее не убудет… Все равно бы он когда-нибудь заговорил о том, что «надо бы нам две жизни в одну связать». Или еще что-нибудь в этом роде… А ей бы пришлось отказывать. И почему не сегодня? Чего тянуть? Сам виноват, что для этого разговора свой день рождения выбрал… Не здесь же, в переулке около ее дома, объясняться, правда?

– Подарок тогда за мной остается, Николай Николаевич… – произнесла обреченно, с тоской глянув в сторону дома. – Только ненадолго, ладно? У меня сын в воскресенье приедет, я еще хотела кое-какие дела успеть сделать…

Он кивнул радостно. Показалось, даже глазами блеснул. Хорошо, хоть не выдал какой-нибудь очередной штамп, вроде того, что дети регулярно должны навещать родителей. Хотя ведь еще не вечер, может, и выдаст еще…

Идти надо было по главной улице, и ей все время казалось, что прохожие смотрят на них и улыбаются понимающе – вот и хорошо, мол, и давно пора… И еще все время казалось, что Николай Николаевич взглядывает на нее сбоку, будто хочет увидеть что-то на ее лице. Может, улыбку довольную, может, еще что-нибудь в этом роде. А вот и пришли…

Во дворе у Николая Николаевича тоже все было устроено правильно. Вдоль забора кусты по линеечке, аккуратная скамейка у крыльца, перед входной дверью круглый вязаный коврик точно по центру. И в самом доме все чистенько-уютненько, не за что глазу зацепиться. И стол накрыт посреди комнаты на две персоны.

Он помог ей снять пальто, аккуратно пристроил его на плечики, потом так же аккуратно пристроил в шкаф. Хотя и в этой аккуратности хватало излишней суетливости, и в голосе тоже присутствовала суетливость:

– Вы проходите, Анна Павловна, проходите… Чувствуйте себя как дома… Я сейчас, я только немного еще хозяйством займусь… У меня в духовке утка с яблоками томится, аккурат к нашему приходу должна поспеть! В день рождения всегда готовят необычные блюда, вот и я решил – утку с яблоками…

Он пятился в сторону кухни и улыбался немного растерянно. Ей вдруг захотелось сказать ему что-нибудь ободряющее – хватит, мол, суетиться! Будьте проще, Николай Николаевич! И даже не в том дело, нет… Не проще, а как-то естественнее, что ли…