Зимняя роза

Сид сходил в спальню за халатом, а когда принес, Индия отмахнулась. Она начала осмотр, и ей уже было не до Сида. Малышка Джесси даже не реагировала, когда Индия измерила ей температуру, прощупала пульс, осмотрела глаза, нос и горло. Индия достала стетоскоп и принялась выслушивать легкие пациентки. И вдруг Джесси закашлялась и никак не могла остановиться. Ее лицо покраснело, глаза расширились от страха, когда она начала задыхаться. Наконец девочке удалось судорожно глотнуть воздуха.

– Это коклюш, – сказала Индия.

Она полезла в саквояж за блокнотом и ручкой. Пока она что-то писала, Сид смотрел на ребенка. Приступ кашля миновал. Джесси изможденно привалилась к подлокотнику дивана. Глаза у нее были закрыты. Руки и лоб покрывал липкий пот. Сид испугался за ее состояние. Индия подала ему два исписанных листка.

– На Тоттенхэм-Корт-роуд есть аптека Диксона. Отнесешь рецепты туда. Пока лекарства готовят, зайди в три-четыре магазина к западу от скобяного магазина Уорта. Купи четыре бамбуковые палки длиной четыре фута каждая. Поторопись!

Поскольку Ронни ждал в экипаже, Сид сумел выполнить все заказы Индии и быстро вернуться. Когда он поднялся в квартиру, на плите кипел чайник. Индия отвела Джесси в спальню и уложила на кровать, плотно укутав в одеяло. В ногах, на низком столике, стоял фарфоровый таз.

– Мне нужна твоя помощь, – увидев Сида, сказала Индия.

Он передал ей бутылочки из аптеки. Индия протянула ему моток бечевки и попросила привязать бамбуковые палки с четырех углов кровати. Пока он прикреплял палки, Индия дала Джесси выпить лекарство. Хинин, как значилось на этикетке. Едва все палки были закреплены, Индия натянула на них пару простыней, соорудив подобие палатки. Затем плеснула в таз из второй бутылки. В спальне сразу же запахло эвкалиптом. Индия сходила за чайником и, просунув голову внутрь палатки, налила в таз кипятка, после чего быстро задернула полог.

– Джесси, как тебе там? – спросила она.

– Сплошной туман, мисс, – ответил слабый детский голосок.

Индия улыбнулась:

– Тебе это полезно. Закрой глаза и просто дыши.

– Я боюсь. А вдруг опять начнется кашель?

– Ничего страшного, Джесси. Просто кашляй. Понимаю, ты боишься, но все будет хорошо. Если начнется кашель, постарайся не пугаться.

Джесси помолчала и неуверенным голосом ответила:

– Хорошо, мисс.

– Тебе станет лучше. Обещаю. Лекарство и пар тебе помогут. Дня два таких процедур, и ты вернешься домой совсем здоровой. Как говорят, и оглянуться не успеешь. – (Ответа не было.) – Джесси, ты мне веришь?

– Да, мисс. – Теперь детский голос звучал сильнее и увереннее.

– Вот и хорошо. Отдыхай. Я скоро вернусь и подолью горячей воды. А потом угостим тебя горячим супом, если ты в состоянии есть.

– Спасибо, мисс.

Индия выпроводила Сида из спальни. Держа руки в карманах, он прошел в гостиную и сел. Индия устроилась напротив.

– Девочку придется оставить здесь. Она слишком слаба. Эти процедуры нужно будет повторить еще несколько раз.

– Я оплачу все расходы. Покупай все, что ей требуется.

– Сид, я помогу ей, но это не меняет моего решения. Я больше не буду заниматься практикой. Я принесу больше пользы в парламентском комитете, занимаясь реформой здравоохранения.

– Кто тебе это сказал? Фредди?

– Никто ничего мне не говорил. Это решение я приняла сама.

– Индия, ты не виновата, – помолчав, сказал Сид.

Индия немедленно вскочила и сжала руки в кулаки.

– Тебе-то откуда это знать? – сердито крикнула она. – Ты что, успел сделаться экспертом по акушерству? Прочитать работы Симпсона и Келли? Познакомиться с тем, что писал Бланделл?

– Нет, – спокойно ответил Сид, выдерживая вспышку ее ярости. – Но я знаю тебя.

Индия посмотрела на него со смешанным чувством злости и душевной боли, затем снова плюхнулась на стул, ссутулила плечи и сцепила пальцы на коленях.

– Ты хоть видел, как гаснут глаза новорожденного ребенка? – спросила она. – Вся красота, надежда… все исчезает…

Сид подался вперед, взял ее за руки:

– Ты не виновата.

Индия хотела вырваться, но вдруг судорожно вцепилась в его руки. Сид снова удивился силе этих внешне маленьких и хрупких рук. На них упала капля, вторая. Щеки Индии были мокрыми от слез. Большие серые глаза – тоже.

– Прости. Я не… Я не позволяю себе этого. Я не плачу. Я не…

Вопреки словам, Индия уткнулась в него и заплакала. У нее вздрагивали плечи. Плач перешел в судорожные рыдания. Долго сдерживаемые эмоции вырвались наружу. Сид молча обнимал Индию, отдавая ей силу, пока к ней не вернулась собственная.

– Больно. Боже, как это больно! – всхлипнула Индия, поднимая голову. – Элизабет Адамс, Эмма Майло, Эллисон Коберн и ее ребенок… Я скорблю по ним… Очень скорблю.

– Тогда не сдавайся. Ради их памяти, Индия, не сдавайся. Если отступишь, другие женщины останутся наедине с бездушными подобиями доктора Гиффорда.

– Но я никудышный врач.

– Ты хороший врач. Ты не достигла совершенства, только и всего. А тебе этого хочется. Совершенства и праведности. Но ты не то и не другое. И никто этого не достиг… кроме меня.

Индия тихо засмеялась. Сид тоже улыбнулся.

– Элла привезла еду. Хочешь перекусить? А то совсем отощала.