Зимняя роза

Лиза сначала даже не поняла, что случилось. Ощутив вкус его губ, она на мгновение застыла в растерянности. А потом ее руки сами собой обвились вокруг его шеи, и губы раскрылись ему навстречу. Дэвид провел рукой вдоль спины девушки и крепко прижат ее к себе. Сквозь тонкую ткань топа она ощутила тепло его мускулистой груди, и ее груди налились сладкой болью желания. Дэвид сжал ладонью ее ягодицы и еще крепче притянул ее к себе, так, что ее живот вдавился в твердую плоть мужчины. Его язык стал медленно скользить вдоль ее рта, исследуя самые потаенные уголки, одна рука продолжала ласкать ее ягодицы, а вторая проникла под тонкую ткань топа, скользя вверх по ее обнаженной спине. Бюстгальтера на Лизе не было. Она вообще носили его нечасто – грудь у нее была небольшая и упругая. Дэвид спустил бретельку с ее плеча, его губы оторвались от нежного рта и двинулись вдоль шеи к ключице. Слегка отстранив от себя девушку, он спустил вторую бретельку и осторожно стянул топ к самой талии. По-прежнему крепко прижимаясь бедрами к ее животу, он провел пальцем вдоль ложбинки между ее грудей, очертил сначала один сосок, потом – другой. Лиза судорожно вобрала в легкие воздух. Дэвид слегка нажал подушечкой большого пальца на ее сосок, и по телу девушки пробежала дрожь. Она почувствовала тяжесть внизу живота и невольно потерлась о его выступающую плоть. Дэвид застонал и жадно вобрал в рот ее сосок. Лиза задохнулась. Откинув голову, она запустила пальцы в волосы мужчины. Их тела стали двигаться в медленном ритме – вверх-вниз, затем круговыми движениями.

Внезапно сгущающуюся темноту прорезал отдаленный луч света. Дэвид резко выпрямился, загораживая собой Лизу, а та поспешно подтянула топ кверху. Еще мгновение – и мимо них на скорости, совершенно недопустимой для такой дороги, пронесся автомобиль.

– Цивилизация, – мрачно буркнул Дэвид. – Нигде не дает уединиться.

Лиза смущенно привела в порядок бретельки топа. Момент был упущен – волшебство исчезло. Она вдруг остро ощутила, что всего минуту назад стояла полуобнаженная посреди дороги, бесстыдно отвечая на ласки мужчины, которого почти не знала.

– Пожалуй, пора ехать, – будничным тоном произнес Дэвид. – А то мы и к ночи не доберемся.

Лиза тупо кивнула, не зная, куда девать глаза.

Дэвид покровительственно обхватил ее рукой за плечи и повел к машине.

Лиза плохо помнила, как села в автомобиль и как они тронулись с места. Ее душил мучительный стыд и отвращение к себе. Господи, что на нее нашло? Она никогда не считала себя излишне чувственной особой и уж, конечно, не имела привычки бросаться в объятия первого встречного. Еще бы, ведь уже не девочка! У нее были романы, но Лиза всегда четко знала, где провести ту грань, за которой начинаются вольности. Внезапно ее прошиб озноб, и она инстинктивно обхватила себя руками.

– Холодно? – Дэвид протянул руку и ослабил кондиционер. – Так лучше? – заботливо спросил он. – Совсем его выключать не стоит, сразу станет душно.

Лиза молча кивнула и бросила косой взгляд на его профиль, четко вырисовывавшийся в темноте. Как он спокоен! – с неожиданной злостью подумала она. Еще бы, с такой внешностью он наверняка привык к тому, что женщины тают в его объятиях и готовы броситься ему на шею, стоит только поманить пальцем. Он сказал, что холост, а это не самая лучшая рекомендация для мужчины его возраста. Если молодой человек до тридцати шести лет не обзавелся семьей, то это означает, что он либо законченный бабник, не желающий связывать себя с одной-единственной женщиной, либо старый холостяк, не рискующий взять на себя ответственность за другого человека. Неизвестно, что хуже. И потом, тот факт, что он холост, не означает, что у него нет подружки, которой он благополучно изменяет, находясь на отдыхе. А может, он и вообще солгал, и у него в Канаде жена и куча ребятишек?

Господи, она же ничего, ну совсем ничего о нем не знает! Не говоря уж о том, что заводить интрижку с кузеном Роджера для нее вдвойне недопустимо.

Дэвид внезапно съехал на обочину, остановил машину и заглушил двигатель. Лиза вздрогнула и машинально огляделась. Они стояли напротив очередной смотровой площадки, ее парапет из белого камня слабо освещала всходившая луна. Дэвид нагнулся к Лизе и легко коснулся губами ее губ, но она сделала попытку уклониться от поцелуя.

– Если думаешь, что я собираюсь извиняться, то вынужден тебя разочаровать: ты глубоко заблуждаешься, – объявил Дэвид. – Я мечтал поцеловать тебя с той первой минуты, как только увидел на площади... Ты мне сразу понравилась, иначе, зачем бы я стал навязывать тебе свое общество? Уж, конечно, не ради того, чтобы развлечь подругу детства моего кузена и его жены, с которой они хоть и клянутся, что были не разлей вода, не виделись Бог знает сколько времени. Но если ты жалеешь, Лиза... Ты жалеешь?

Лиза, смотревшая на него во все глаза, медленно покачала головой, не очень сознавая, что делает. Зубы Дэвида сверкнули в темноте, – он удовлетворенно улыбался.