Зимняя сказка

Снежный город, находившийся под мостами Бруклина, Манхэттена и северных пригородов, стал связующим звеном между центром и трущобами. Впрочем, бедняки старались в центр не попадать, поскольку прогулки по чисто выметенным улицам под пристальными взглядами привратников и стареющих матрон не доставляли им ни малейшего удовольствия. Два этих города давным-давно оказались на разных полюсах мира, несмотря на то что пролегавшие между районами города границы оставались невидимыми. Когда же все реки замерзли, в городе совершенно неожиданно появилась новая нейтральная территория. И богатых, и бедных приводила туда отнюдь не потребность во взаимных контактах, но куда более прозаические соображения. Если люди, находившиеся на льду залива, любовались галактиками, то здесь, под мостами, творилось нечто чудовищное и циничное. Богатые заглядывали сюда единственно для того, чтобы поразвлечься, бедные же сновали вокруг них подобно голодным акулам.

Ледяные сооружения и дворцы, архитектура которых отражала своеобразное устройство душ их посетителей, нисколько не походили на снежные города в других частях мегаполиса. Питер Лейк въехал на территорию этого странного города во время завтрака и быстро затерялся в лабиринте его ледяных улочек. Сделав очередной поворот, он оказался во внутреннем дворе гостиницы. Между высокими снежными стенами стояла кирпичная печь, в которой весело потрескивали дрова. За большим деревянным столом сидела разношерстная компания бражников, ожидавшая завтрака, состоявшего из хрустящих кукурузных хлопьев и каши.

Едва Питер Лейк сел за стол, как ему тут же подали деревянную миску с горячей кашей. Миски с овсянкой подавались посетителям с широких, сколоченных из бревен и толстенных досок носилок, лежавших на санях, перетаскивавшихся с места на место двумя дюжими работниками. Все, кроме Питера Лейка, тут же набросились на еду, он же решил получше изучить новую диспозицию и заметил не только работавших на верхнем этаже проституток, но и пару карманников, обчищавших мирно завтракавших граждан.

Питер Лейк на миг забылся, пытаясь припомнить знакомый с юных лет стишок о сурке и о пеньке, как тут из-за поворота показалась многочисленная делегация похожих на римских центурионов конькобежцев в черных куртках. Юркнув под стол, он стал прислушиваться к разговорам даже не заметивших его исчезновения захмелевших посетителей. За лесом ног он увидел своих преследователей, куртки которых походили на сюртуки с оборванными фалдами.

– Господи, да это же Куцые Хвосты! – вырвалось у него.

Услышавшие его голос Куцые Хвосты тут же приказали всем обедавшим лечь на лед. Питер Лейк выскочил из-под стола, юркнул за дверь и стал взбираться по темной гостиничной лестнице, прислушиваясь к топоту несшейся за ним своры преследователей.

Верхняя площадка лестницы заканчивалась тупиком. Со всех сторон его окружали глухие снежные стены. Питер Лейк перевел дух и бросился вперед, пробив стену головой.

Увидев перед собой огромную, заполненную кокосовым молоком ванну, в которой плескалось не меньше тридцати человек, он извинился перед ними и, сбежав вниз, поспешил вернуться в город.

Настоящий город тоже буквально кишел Куцыми Хвостами, многие из которых, едва завидев Питера Лейка, пускались за ним в погоню. Ему то и дело приходилось выпрыгивать из окон и продираться сквозь толпы прохожих, отскакивавших от него, словно бильярдные шары.

Несмотря на необычность этого занятия, оно явно пришлось ему по душе. Ему нравилось карабкаться по отвесным стенкам и прыгать с крыши на крышу. Он забыл обо всем на свете, кроме самого города, который внезапно обрел знакомые очертания и наполнился жизнью.

Он не хотел подвергать ни себя, ни своих соседей ненужному риску и потому решил не возвращаться в свою комнату. О преследователях же Питер Лейк знал единственно то, что они звались Куцыми Хвостами.

– Похоже, я вижу сон, – пробормотал он, бредя по людной даже в полуночный час Пятой авеню, – который будет длиться вечность…

Ему страшно хотелось спать, и он, чудесным образом вспомнив еще один эпизод из своего далекого прошлого, уверенно направился к Центральному вокзалу.

Толпы транзитных пассажиров молча пересекали огромный, словно прерия, зал, на сводах которого была изображена карта звездного неба. Оказавшись на тенистой галерее над Вандербилт-авеню, Питер Лейк поднял глаза вверх и увидел над собой знакомые до боли тусклые созвездия, лампы которых не горели уже несколько десятилетий, отчего небесный свод казался зловещим и мрачным. Он подошел к небольшой дверце и, достав из кармана сумочку с инструментами, пробормотал:

– Где-то этот замок я уже видел… Макколи номер шесть.

Он открыл замок с такой легкостью, словно был профессиональным взломщиком, и, прикрыв за собой дверь, стал взбираться по узкой лесенке.