Зимняя вода

В первый раз, когда он назвал ее мамой, он, похоже, сам удивился: он сказал это между делом, слово просто попало в поток других слов, и Лили сделала вид, что ничего странного в этом нет, что это самая естественная вещь на свете, и с тех пор он продолжал называть ее мамой, и она себя тоже.

Сейчас мама ненадолго уедет. Ты побудешь дома с Лизой. Мама запрет дверь, но скоро вернется.

Снова называть себя мамой — это было непередаваемо. Слова лились из нее, как жидкое золото, освещая ее изнутри, она чувствовала это и даже замечала, глядя на себя в зеркало.

Однако жизнь матери-одиночки, особенно в ее возрасте, была нелегка. Отдавать его в садик она не собиралась, так как всегда считала, что если заводишь ребенка, то сиди с ним дома сама. Ее Юхан не ходил в детский сад ни одного дня за всю свою почти четырехлетнюю жизнь.

К счастью, те немногочисленные разы, когда ей нужно было отлучиться надолго, ей помогал Буссе, например, весной, когда она ездила на похороны подруги в Стокгольм, или когда ей пришлось лечь в больницу для небольшой операции. Мальчику у него нравилось, Лизу он брал с собой, а у Буссе он обожал возиться с кроликами, жившими в клетках в саду за домом.

Лили сказала Буссе, что сидит с соседским ребенком, мол, сосед недавно развелся, а у него сплошные командировки. Она попросила Буссе не афишировать, что мальчик находится у него, соседу не понравилось бы, если бы он узнал, что она перепоручает ребенка кому-то еще. Она не была уверена, что Буссе до конца поверил в ее историю, но знала, что он ее не выдаст, слишком хорошо он к ней относился. Да и с кем он общался?

Рассказать ему правду она не могла. Он бы не понял, что это Бог наконец-то восстановил справедливость и вернул ей ребенка. Море взяло и море вернуло, вот и все. А кто такая Лили, чтобы ставить под сомнение Его решения? И вообще, если бы она вовремя не вытащила его из воды, мальчик был бы сейчас мертв. И все же ей хватало здравомыслия, чтобы понимать, что большинство людей — они как Буссе, или как Улоф, их вера слишком слаба, они не полагались на Бога во всем.

В последние месяцы мальчик временами становился неуправляемым, не хотел сидеть запертым в комнате, пока она ездила по делам, и это все осложняло. В такие минуты в глубине души мелькало совершенно чуждое ей чувство, которое шептало ей, что с нее хватит. Она больше не может. Однако она пыталась всячески его подавить, уверяла себя, что все родители иногда ощущают нечто подобное, тут нет ничего странного. И разумеется, в минуты слабости ее посещало беспокойство о будущем: что делать, когда мальчик подрастет, а если с ней что-то случится, или ему нужно будет к врачу или стоматологу? И не следует ли отдать его в школу? Но Лили лишь отмахивалась от таких мыслей, считая, что Бог не бросит своих овечек.

Она выехала в темноте, наспех прихватив пальто и ключи от машины. Пора.

Садясь в автомобиль, она понимала, что все кончено, но не испытывала вины. Потому что она и не была виновата. Она не сводила глаз с бесконечного черного неба, ей казалось, что она едет прямо навстречу ему, в мягкую темноту, словно заключающую в себе все, что ей нужно.

Или в море, в его примиряющие сумрачные воды, то море, что сейчас как раз простирается перед ней, сливаясь с небом, с ней самой, со всем вокруг, затягивая в то единственное первоначальное состояние, когда все по-прежнему возможно, но уже не так важно — в спокойную пустоту, которая предвещает встречу с Богом.

Она переезжала мосты, один за другим, вспомнилась авария, когда в восьмидесятые годы судно снесло ночью один из них, мост на остров Чёрн, как машины исчезали в глубине, целое ожерелье скатывающихся вниз фар, как экипажу судна ничего не оставалось, как наблюдать, разбивающиеся о водную гладь мечты, и тут Лили подумала, что если бы это произошло сейчас, если бы дорога вдруг оборвалась высоко над водой, а они с мальчиком переехали через край и просто рухнули бы вместе в пустоту, — какой идеальный конец. Если бы Он призвал их обоих к себе. Но из-за этого мужчины под окном у нее не было возможности взять ребенка с собой, пришлось это принять.

Если бы она стукнула посильнее, смогла бы выиграть время.

Приближаясь к повороту перед въездом на очередной мост, она увидела вдали, по другую сторону воды, на конце моста, синие огни.