Зимняя война 1939-1940

Но все же по мере того, как война принимала затяжной характер и обнаруживалась неподготовленность к ней Красной Армии, а утверждения о благожелательном отношении финского населения к вооруженной акции СССР оказались несостоятельными, на фронте и среди населения в тылу стало проявляться негативное отношение к войне. В адрес высшего военного командования и советского руководства даже раздавалась критика. В одном из документов политуправления Балтийского флота, где упоминались подобного рода факты, отмечалось, что "отрицательные настроения идут, главным образом, по линии неправильного понимания и истолкования войны с белофиннами…" ⁵⁸. Среди высказываний военнослужащих доминировало прежде всего осуждение затянувшейся войны, приведшей к большим потерям. Утверждалось, что так "ей конца-края не будет"⁵⁹. А по поводу отсутствия поддержки со стороны финского населения правительства О.В. Куусинена выражалось весьма определенное мнение: "Народное правительство создано Москвой" ⁶⁰.

Но такого рода настроения появились лишь с января – начала февраля 1940 г. Они выражались как устно, так и преимущественно в анонимных письмах в адрес руководства страны и в органы печати. В одном из писем неизвестного автора в "Ленинградскую правду" от 3 февраля 1940 г. (оно было переслано A.A. Жданову) говорилось: "Войну наши руководители и представители не предусматривали, стратегический план ее проведения был недостаточно жизнен… недостаточно был пропитан заботой о своих людях, о своих бойцах, о своей армии… В результате получилось такое, что невольно начинаешь сомневаться в искренности наших руководителей… Легкой рукой тысячи бойцов 30 ноября в обмотках и ботинках были брошены на холодные болота, и результат известен… большие потери и много паники, много замерзших, много больных, много раненых, много мертвых"⁶¹.

Неудачное проведение наступления Красной Армии вызывало даже такое мнение, что "боевыми операциями кто-то руководит предательски". Делалось при этом предостережение, что в войсках может возникнуть "политическое недовольство" ⁶². Информация о подобного рода настроениях, естественно, докладывалась в вышестоящие органы, и принимались жесткие репрессивные меры. За высказывания с осуждением войны, а также направленные против правительства и руководства Красной Армии, было привлечено к суду военного трибунала 843 военнослужащих ⁶³.

Вместе с тем ответственность за провалы операций наркомат обороны стремился переложить на командующих армиями, командиров соединений и отдельных частей. За время зимней войны от руководства войсками были отстранены 3 командующих армиями, 8 командиров корпусов, 9 командиров дивизий и 31 командир стрелковых полков ⁶⁴. Такие решения принимались с ведома, а нередко и по инициативе Сталина. Военачальники, снятые с занимаемых постов, становились тем самым в глазах подчиненных и общественности конкретными виновниками всех неудач при осуществлении боевых операций.

В ходе тяжелых боев часть советских бойцов попала в плен. Всего их было чуть более 5 тыс. человек ⁶⁵. Им пришлось пережить суровые испытания и после возвращения из плена. Многие подверглись репрессиям, как не выполнившие свой воинский долг. Военкоматам же было дано указание сообщать семьям тех военнослужащих, которые считались без вести пропавшими, как о погибших "в боях с финской белогвардейщиной"⁶⁶. Тем самым предрешалась и судьба многих, кто оказался в плену.

Но, наряду с этим, последовало небывалое для Советского Союза награждение орденами и медалями участников войны. Сражавшимся на фронте, а также более тысячи ленинградцам, отличившимся при выполнении военных заказов, было вручено около 50 тыс. правительственных наград. Впервые очень большое число военнослужащих – свыше 400 человек удостоились высокого звания Героя Советского Союза ⁶⁷.

Хотя в ходе войны провалы и просчеты в действиях высшего политического и военного руководства были очевидны, это всячески затушевывалось. Более того, подчеркивалась в ряде случаев его дальновидность. По словам Жданова, в руководящих кругах Советского Союза исходили из того, что военные действия с Финляндией будут иметь затяжной характер. Выступая в апреле 1940 г. по поводу итогов советско-финляндской войны, он заявил: "Главное командование и ЦК считали, по опыту прошлых войн в Финляндии, что вряд ли она окончится раньше августа месяца… На очень короткий срок мы не рассчитывали" ⁶⁸.