Зимняя война 1939-1940

20 февраля сразу после встречи с Блюхером Таннер через Эркко направил Гюнтеру просьбу, чтобы тот сообщил советскому правительству о намерении финляндского правительства прибегнуть к предлагаемой западными державами помощи. Это могло бы повлечь за собой превращение конфликта между Финляндией и Советским Союзом в часть мировой войны. Тем не менее правительство Финляндии, основываясь на полученных ранее сведениях из Москвы, готово к достижению мира на условиях, которые, возможно, удовлетворят советское правительство. Таннер, видимо, имел в виду те условия, которые Коллонтай передала Гюнтеру 12 февраля. Он надеялся на то, что его сообщение будет передано советскому правительству шведской стороной и поможет ускорить начало переговоров в Стокгольме между уполномоченными представителями двух государств. Эркко сообщил Гюнтеру, что правительство Финляндии теперь готово отказаться от Ханко. Однако об этом русским будет объявлено не сразу ⁷⁵.

Таннер просил затем у Швеции выступить посредником на переговорах, предварительно согласовав этот вопрос с Рюти, Паасикиви и Вальденом, но не имея полномочий от правительства. Согласно воспоминаниям Таннера, он, Рюти и Вальден решили втроем, что при опасном положении можно обещать отказ и от Ханко ⁷⁶. На основе шведских источников и писем Эркко можно заключить, что обращение к Гюнтеру имело место 20 февраля, а не 21-го, как представлялось на основе воспоминаний Таннера ⁷⁷. Утром 21 февраля Таннер первый раз обсуждал условия мира с парламентской комиссией по иностранным делам. Парламент до этого был в стороне от дел, находился в эвакуации в Каухайоки и только недавно возвратился в Хельсинки.

Министр иностранных дел осторожно разъяснил, что в правительстве придерживаются такого мнения, что стремление к миру необходимо всячески поддерживать. В действительности же правительство еще не определило своей позиции в этом деле. О советских предложениях Таннер упомянул, имея в виду уступку п-ва Ханко, но умолчал о требованиях, касавшихся перешейка и территорий северной части Приладожья. Он хотел знать позицию комиссии: следует ли добиваться мира на условии, что п-ов Ханко придется уступить, и согласиться на более тяжелые условия, чем в ноябре? Из членов комиссии двое – аграрий У. Кекконен и коалиционер Я. Икола – решительно выступали против достижения мира на таких условиях. Аграрий А. Кукконен склонялся к обращению за помощью к западным державам, но хотел отсрочить такое решение. Четыре члена комиссии были готовы к достижению мира даже ценой жертв ⁷⁸.

Таннер обратился к комиссии по иностранным делам парламента в обход правительства, так как ожидал от него противодействия. Тем самым он рассчитывал получить полномочия продолжать переговоры. Его настойчивое и нетерпящее возражений поведение впоследствии осудил Ниукканен, сказавший, что Таннер вел мирные переговоры как торговец коммерческого предприятия. Самоуверенность Таннера объяснялась тем обстоятельством, что война не могла вестись без поддержки социал-демократов. Но вместе с тем мира нельзя было заключить без аграриев и правых. Это ограничивало возможности Таннера. В деле, касавшемся "постыдного мира", требовалось единогласие. Социал-демократы ни в коем случае не желали брать на себя всю ответственность.

Мирные условия Советского Союза

Министра иностранных дел Швеции не требовалось дважды просить быть посредником в достижении мира. Гюнтер был крайне озабочен поступавшими из столиц западных государств сообщениями о подготовке к интервенции на Север. За день до того, как Эркко передал просьбу Таннера, Гюнтер получил донесение шведского посланника в Париже, согласно которому западные державы готовились высадить войска в норвежские порты и, возможно, в Гетеборге, а также транспортировать их в Финляндию через Швецию и Норвегию. К донесению была приложена записка военного атташе, из которой следовало, что войска хорошо подготовлены для операции по десантированию. Начало отплытия судов с десантом ожидается в конце февраля ⁷⁹. В полночь 21 февраля из Стокгольма была направлена телеграмма новому посланнику Швеции в Москве В. Ассарссону, в которой ему поручалось как можно быстрее сообщить Молотову о просьбе Таннера ⁸⁰.