Зимняя война 1939-1940 гг

В тот же день Вяйно Хаккила, спикер финского парламента, обратился ко всему миру:

«Ко всем народам мира!

Финский народ, который всегда старался сотрудничать с другими народами, сумел построить фундамент для мирного труда. Сегодня мы являемся жертвой брутальной агрессии нашего восточного соседа, не дав ему на это ни одного повода.

У нас нет выбора. Война была нам навязана. Народ Финляндии сражается за независимость, свободу и свой родной дом. Мы защищаем наше Отечество, наш демократический режим, нашу религию, наши дома и все то, что цивилизованные народы считают священным».

Как и президент Каллио в своем обращении в День независимости, Хаккила, посредственный оратор, выразил свой призыв словами из Библии. От исхода этой неравной борьбы зависела ни много ни мало судьба христианской цивилизации между Финляндией и ордами варваров, осадивших ее.

«Мы уже доказали, что мы готовы пожертвовать всем в этой борьбе, но мы верим, что цивилизованный мир, уже выразивший нам свое сочувствие, не оставит нас одних сражаться с врагом, который нас так сильно превосходит количеством. Наше положение форпоста западной цивилизации дает нам право ожидать активной помощи от других цивилизованных наций.

Всем этим нациям, — завершил он свою речь, — посылает свой призыв о помощи финский парламент».

Призыв Хаккила был слегка запоздавшим. Возможно, было бы преувеличением назвать это «активной помощью», но поток денег, военных грузов и добровольцев уже начинал устремляться в Финляндию.

В тот день, 10 декабря, правительство США начало на деле исполнять обещания и выдало Финляндии кредит на 10 миллионов долларов через экспортно-импортный банк и Финансовую корпорацию реконструкции. Первоначально администрация Рузвельта хотела дать заем на 4 миллиона. Но Рузвельт вмешался лично и увеличил размер займа до 10. Проблема была только одна, но большая: к досаде Хельсинки, большинство в конгрессе ограничило целевое использование займа на «закупку сельскохозяйственной продукции и другой продукции гражданского назначения».

В этот же день 350 американских добровольцев, в большинстве своем с финскими корнями, вышли из США в Финляндию на «Грипсхольме» — том же корабле, который был так шокирован новостями о русском вторжении неделей раньше. Новостные камеры запечатлели американских добровольцев, распевающих гимн «Финляндия» на палубе «Грипсхольма» с поднятыми кулаками. Разумеется, их было только 350, а не 3000, как ранее написала «Хельсингин Саномат». Но это было хоть что-то. (Вскоре к американскому контингенту присоединились добровольцы — водители санитарных машин и шесть летчиков.)

Какое-то количество столь необходимых противотанковых пушек также было в пути, но не из Британии, а из Швеции, которая безвозмездно передала Финляндии 85 зениток, 18 противотанковых пушек, 89 орудий и 77 000 винтовок.

В то же самое время тысячи шведов по всей стране осадили пункты набора добровольцев, чтобы предложить свои услуги соседу, попавшему в беду. В тот же день шведский генерал-майор Эрнст Линдер, старый товарищ Маннергейма и бывший командир шведских добровольцев в финской гражданской войне, заявил о том, что он сможет легко набрать две дивизии добровольцев, чтобы снова сражаться за Финляндию.

* * *

Олвар Нильсон, восемнадцатилетний швед из Хальмстада, заканчивавший в том году гимназию, был одним из первых, кто откликнулся на призыв. Вечером 30 ноября он и его одноклассниками услышали первые новости о русском вторжении по радио. Двумя днями позже возмущенный старшеклассник первым пошел на пункт записи добровольцев в Финляндию.

«Мы считали, что борьба Финляндии — это и паша борьба, — сказал он. — Так что неделю спустя я уже ехал на поезде в Финляндию и чистил в пути свою винтовку». Нильсон и его товарищи еще два месяца потратили на военное обучение, и только после этого были посланы на фронт. Но факт остается фактом: так же как в годы гражданской войны в Испании, молодые люди из разных стран мира устремились в Финляндию, чаще за свой счет, чтобы рисковать своей жизнью за Финляндию.

Более обширным участие иностранных добровольцев было в Греческой войне за независимость. В ее годы разношерстная команда добровольцев под предводительством великого романтика, лорда Байрона, отправилась в Грецию сражаться не за или против фашизма или коммунизма, как это было в Испанской гражданской войне, а просто за свободу Греции. Как мы уже видели, битва за Финляндию тоже не была связана с идеологией, объединив левых и отъявленных фашистов. В качестве примера можно привести небольшую группу итальянских добровольцев, которые приехали в Финляндию. Были и просто добровольцы, приехавшие сражаться за свободу Финляндии. Именно поэтому в своей книге «Дипломатия финской войны» Макс Якобсон назвал иностранных добровольцев «Байроповской бригадой»— хотя к концу войны общая их численность, 12 000, была ближе к дивизии.

* * *