Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания.

ВАШУГИН. Затем через день начальник особого отдела 18-й дивизии Московский и Соловьев – его заместитель сообщают – погибаем, просят выплатить зарплату семьям за март, передать привет от нас и т.д. На следующий день два шифровальщика передали свои радиограммы такого содержания: все кончено, погибаем, всем привет. Наконец, 27 февраля Кондрашев и Кондратьев присылают такую радиограмму: "Вы нас все время уговариваете, как маленьких детей, обидно погибать, когда рядом стоит такая большая армия. Требуем немедленного разрешения о выходе. Если это разрешение не будет дано, мы примем его сами или примут его красноармейцы". Мы этот вопрос обсудили на заседании Военного совета армии и два условия поставили для выхода из окружения гарнизона – взять с собой раненых и уничтожить материальную часть. К стыду нашему, тяжело раненые были брошены на произвол судьбы, финны перестреляли и перерезали их, а материальная часть не была уничтожена. Даже не могли три танка взять, несмотря на то, что они были заправлены бензином, их можно было везти. Их финны взяли. Экипаж этих танков также был брошен начальниками и, кроме всего прочего, все вооружение было брошено.

При этом начальники организовали выход так. На начальников штабов возложили ответственность за выход. Алексееву поручили везти раненых и больных по одному направлению – южному, а себе командир дивизии и командир танковой бригады взяли всех здоровых и решили идти по более легкому северному направлению. Окружение было не такое уж большое. Алексеев со своими ранеными прорвал это окружение и вывел раненых. Эти раненые вместе с Алексеевым, будучи вооружены пистолетами, сумели даже взять у финнов в плен противотанковую пушку, которая стреляла по ним. Они сумели также захватить у финнов станковый пулемет. А с северной группой дело закончилось плохо.

В чем причина неуспешных действий начального периода 15-й армии. Я несу за это ответственность, потому что 23 февраля я принимал участие в организации наступления вместе с тов. Ковалевым.

Главная причина состоит в том, что нам не удалось тогда организовать правильного использования артиллерии и авиации. Если бы артиллерия и авиация были использованы – успех был бы другой. До организации 15-й армии в южной группе 8-й армии артиллерия использовалась так: огневые позиции артиллерии находились на удалении 4- 6 км от линии фронта, никакого наблюдения за боевым порядком наступающей пехоты не было. Начальник артиллерии 8-го корпуса, на которого это дело было возложено, смотрел на меня как на чудака, когда я требовал, чтобы командир батареи был вместе с командиром роты и вел наблюдение. Тов. Кулик знает это. Обычно наблюдение организовывалось следующим образом. Избиралась высота. С этой высоты видны верхушки деревьев, может быть, на 5 или 2- 3 км. По этим верхушкам деревьев стреляла артиллерия, но они не видели, куда стреляют. Видели взрыв вверху, а что делалось на земле, не видели. Примером такого неудачного наступления явилось наступление 204-й воздушно-десантной бригады на островах 15 февраля. Пока не было наступления, артиллерия стреляла. Как только началось наступление, артиллерия прекратила стрельбу. Пулеметы оставались в тылу. У финнов артиллерия и пулеметы – на месте и поэтому получилось так, что бой был проигран, так как наши были только с пистолетами и винтовками.

СТАЛИН. Это и значит – по-старому воевать.

ВАШУГИН. И только 6 марта, после того как приехал тов. Кулик и когда мы по-настоящему организовали бой с полным использованием артиллерии и авиации, нам удалось показать классический современный бой. В этот день финны понесли потери не менее 500 человек.

СТАЛИН. Сколько дней до наступления долбила авиация и артиллерия?

ВАШУГИН. Авиация долбила дней 6-7, артиллерия – 4.

СТАЛИН. Товарищ Ковалев, вот видите?

ВАШУГИН. Причем в отношении использования авиации были применены следующие методы. До нашего приезда в 15-ю армию авиация летала массой, делала одноактный налет. Тогда финны несли малые потери. Они видели, как летят наши самолеты на острова, успевали выбегать на лед, а когда самолет прекращал бомбить остров, они возвращались обратно. Наши хвастали: "Вот духу дали финнам, когда начали бомбить остров, то финны все сразу на лед выбежали". Когда я их спрашивал: "А пушки и пулеметы у вас были, чтобы финнов добить на льду?", они отвечали: "Нет". Я спросил: "А что делали финны?" А мне говорят: "А финны, когда улетели самолеты, ушли со льда на остров".

После этого, по предложению тов. Гусева – комбрига, мы применяли такой метод: не стали посылать массу самолетов, но зато стали держать день и ночь 2-3 самолета над островом. Они летали над островами все время и систематически бомбили, и только такой последовательной системой действий мы добились, что финны стали нести большие потери.