Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания.

Я хочу остановиться в двух словах в отношении действий 7-й армии. Тов. Мерецков помнит когда мы были у него с тов. Тимошенко. Тов. Тимошенко был не в качестве командующего, а был вместе со мной в качестве наблюдателя. У вас уйма недочетов, мы обследовали те вопросы, по которым были сделаны ошибки. У вас не умеет командир организовать на поле боя бой, а если командир не умеет организовать на поле боя бой, это есть нуль. Командиры не умеют организовать бой на поле боя. Поэтому, товарищи, нам нужно взяться за тактику родов войск и за общую войсковую тактику, засучив рукава по-настоящему. Некоторые командиры думают, организовать подготовку в течение двух часов, это все. Не верно, ничего подобного. Артиллерия должна бить час, два, сутки, двое-трое суток, бить до тех пор, пока не будет разрушена система обороны, пока не будут ликвидированы автоматы, пехоту нельзя пускать. Вы должны построить работу так, чтобы все охраняли пехоту, чтобы вы довели ее до самой цели, до 100 м, начиная от пункта до пункта, чтобы дрались за это. К сожалению, это не получается, это сложная, товарищи, операция, очень сложная, к сожалению, здесь не получается.

ВОРОНОВ. Очень долго пугали снарядами нас, что много снарядов пойдет.

КУЛИК. Тов. Воронов, здесь выступали артиллеристы и говорили, что взяли бога за бороду. Я считаю, что не только не взяли бога за бороду, а не достали до бороды, а нужно взять.

Что требуется от артиллериста. Есть три заповеди: первая – научиться стрелять, вторая – научиться куда стрелять. Стрельба есть артиллерийская премудрость, нужно знать тактику пехоты. И третья заповедь – как стрелять. Эти три заповеди должны быть как дважды два – четыре. Разбуди артиллериста ночью, он должен знать это. У нас этого нет.

Я сам при тов. Курдюмове по-русски к одному артиллеристу обратился, как раз атака, два полка пехоты пустил, а он через час – по столовой ложке. Я готов его был растерзать, бой мог сорваться. Нужен, товарищи, артиллерийский расчет режима огня делать так, чтобы в самый критический момент для атаки пехоты у вас были и моторесурсы, и режим огня, а не расходовать, чтобы пушка горела, а вы ничего не могли дать. Это искусство, товарищи. И в нашем уставе нормы в отношении режима огня фактически перекрыты.

Поэтому я считаю, что артиллеристы не взяли бога за бороду. Они должны знать тактику пехоты, а они не знают. У нас большие пробелы в деле взаимодействия войск. Особенно требуется от наших общевойсковых командиров много работать над этим.

Теперь я приведу маленький эпизод, возьму случай, который был в 1-м корпусе. Жалко, что нет Беляева.

ГОЛОС. Беляев здесь.

КУЛИК. Вы командовали 1-м корпусом?

ГОЛОС. Нет.

КУЛИК. Два командира, корпуса и дивизии, сидят на одном месте и командуют по карте, не зная какой бой, где противник и пустили 139-ю дивизию на укрепленный район без артиллерии, даже пулеметы оставили. Правда, там не было ДОТа, а был ДЗОТ с проволокой. По этой дивизии открыли огонь, многих убили и забрали технику. Вот Вам пример. Когда хлынуло, все еле спаслись. С 31-м корпусом могло получиться то же самое, что было с 44-й дивизией. К чему я говорю? Если командир дивизии, командир полка, командир корпуса не умеет вести боя, если он не чувствует импульс боя, он никогда не сможет управлять, ибо современная техника требует управления.

Возьмите например вопрос наступления. Если хороший командир, а люди те же самые, только люди были подготовлены, то мы будем иметь хорошие результаты. Командир должен знать, что нужно сделать, какая поставлена задача. Атакуя несколько раз люди проходили через трупы, которых было больше тысячи. Люди шли почти без поерь лишь только потому, что дело было организовано – была поставлена правильно задача. Бой прошел почти без потерь, а ночью взяли остров Воронцы. Ночью батальон 37-й дивизии взял о-в Воронцы, где сидели два батальона. Кроме того, взяли больше 300 пулеметов, 600 тыс. патронов и много было убито финнов, а работали всего три дивизиона. Вот что значит умело организовать дело.

Я очень жалею, что здесь нет командира 37-й дивизии. Он очень хорошо работал. Очень жал, что этот командир здесь не присутствует, это вина тов. Штерна.

ШТЕРН. Эта дивизия не у меня.

КУЛИК. К чему я говорю? Я говорю это к тому, что одна и та же часть, но в других руках, когда человек знает, как решить задачу, она делает чудеса, а когда люди идут толпой, не зная что делать, бывает то, что было с командиром 28-й дивизии. Командир 28-й дивизии очень плохо управлял. Очень плохо. Ваша дивизия путалась, ходила по 3-4 часа по лесу. За это вы должны были отвечать, это вина командира дивизии. Поэтому если одно и то же дело находится в умелых руках, то тут совсем другое управление.