Зимняя война 1939-1940. Политическая история

8 марта в начале первого заседания выступил Рюти с заранее подготовленной речью. Он напомнил об уроках истории, которые учат, что принудительный мир часто приводит к печальным последствиям. Советский Союз извлек бы только выгоду, если имел бы удовлетворенного соседа, желающего поддерживать добрые с ним отношения. Поэтому следует попытаться достигнуть такого решения, которое удовлетворило бы военные интересы Советского Союза, не создавая огорчения в сознании финнов. Выдвинутые же условия нанесут глубокую травму финскому народу.

Эти слова, конечно же, не возымели действия. Молотов объяснил, что Советский Союз не хотел этой войны. Причиной ее послужила враждебность финнов к СССР. Теперь долгом советского правительства стало позаботиться о безопасности Ленинграда. Затем он выдвинул ряд требований: Финляндия должна уступить п-ов Ханко с прилегающими к нему островами и, кроме того, порт Лаппохья, а также территории на юго-востоке за линией Виролахти-Вайниккала-Вяртсиля-Корписелка, на севере — восточную часть районов Куусамо и Салла и к тому же часть п-ва Рыбачий, который Финляндия получила по Тартускому мирному договору. Вместе с тем она обязывалась построить железную дорогу от Салла до Кемиярви и предоставить Советскому Союзу право прохода через свою территорию к шведской границе.

Условия оказались более жесткими, чем ожидали финны, исходя из полученной ими предварительной информации. Требования новой линии границы, предъявленные Молотовым Ассарссону 22 февраля, были неопределенными и отчасти противоречивыми. Тем не менее он ясно указал на то, что Советский Союз требует границ Петра Великого, о чем и было уведомлено финское правительство⁵⁶. Неожиданностью для финской делегации оказалось и то, что требования не ограничивались Выборгом и Сортавалой, а Финляндия, как выяснилось, лишалась всего побережья Ладожского озера. Новым было требование расширения уступаемой территории Ханко, а также передачи районов Куусамо и Салла. Эти районы, как объяснил Молотов, были важны для обеспечения безопасности Мурманской железной дороги. Дискуссия временами приобретала исключительную остроту. Молотов заявил, что условия должны быть приняты в представленном виде, в противном случае войну придется продолжить. Народный комиссар иностранных дел возложил всю вину за развязывание войны на Финляндию, и прежде всего на Таннера. Под аккомпанемент Жданова он обвинил финнов в том, что они предоставляют свою страну западным державам в качестве плацдарма для нападения на Советский Союз. Возражения финнов не произвели впечатления на Молотова. Первая встреча закончилась заявлением Рюти, что финской делегации необходимо изучить предъявленные, более тяжелые условия прежде, чем дать ответ⁵⁷.

Когда полный перечень условий советского правительства получили в Хельсинки, правительство и главнокомандующий заколебались. Даже Пеккала хотел повременить еще одну ночь до принятия решения по этому вопросу. Прибывший из Парижа полковник А. Паасонен привез обещание генерала Айронсайда направить в помощь 57 тыс. войск, из которых 15 500 могли прибыть в течение трех недель. Эти сведения и настойчивость в действиях Паасонена явно оказали влияние на главнокомандующего, который предложил обратиться за помощью к западным державам и продолжать вести мирные переговоры — на худой конец можно будет отказаться от помощи⁵⁸. Однако Таннер решительно отклонил идею двойной игры. Министр иностранных дел, который в отсутствие премьер-министра председательствовал в правительстве, был обеспокоен тем, что военная катастрофа может произойти в любой момент. После этого не было бы ни единого шанса ни на какие переговоры. "Мы должны смотреть правде в глаза", — сказал он. Во время заседания правительства 9 марта поздно ночью пришло сообщение из Ставки с оценкой сложившейся обстановки. Она была убийственной: фронт на перешейке не мог больше удерживаться. Основываясь на заявлении Ставки, Таннер склонил большинство правительства к тому, чтобы предоставить делегатам все полномочия для принятия условий мира, и это было в целом поддержано.

Ниукканен и Ханнула, тем не менее, опять требовали, чтобы западным державам немедленно была послана просьба о помощи. В нервозной обстановке Таннер обвинил их в утрате Выборга и Сортавалы, так как своим противодействием они задерживали подписание мирного договора⁵⁹. Уведомление о предоставлении делегации полномочий было отправлено из Хельсинки рано утром 10 марта. Немного позднее Таннер уточнил, что делегации разрешалось принимать и новые условия, если их нельзя было изменить⁶⁰.