Зимняя война

– Вот как? – Мехлис подозрительно поглядел на Брехта, отошёл даже. – Значит, знаешь. Нда. Неожиданно. Хреново у нас с секретностью. Повоевать захотелось. Всё не навоюешься. Вон, ордена уже все на грудь не вмещаются.

– Повоевать не хочу. Хочу проверить дивизию в деле. Вы же в курсе, сколько всего у нас нового внедрено. Нужно все эти новинки в деле проверить. Может, не туда идём.

– А Халхин-Гол и Польша – это не проверка. – усмехнулся заместитель наркома в ордена новые ткнув пальцем.

– Нет, конечно. Это избиение младенцев. Нужен настоящий сильный соперник. Поляки вообще не воевали. Сдаются десятками тысяч в плен. Разве это война?

– А финны?

– Финны будут драться насмерть, и они будут биться на своей земле, а против нас первый раз будет генерал Мороз. Всё время был на нашей стороне, а теперь на противоположной. Если в наркомате есть шапкозакидательские настроения, и кто-то вам сказал про лёгкую прогулку, расстреляйте его сразу. Причём, на Красной площади и с объявлением, за что. Это наш главный враг. Шапкозакидатель.

– Развоевался. Ладно, комдив, я тебя услышал. Про Петрозаводск подумаю. Ещё есть вопросы и просьбы? – поскучнел заместитель наркома.

– Есть. Мне нужен Начальник Особого отдела в дивизию нормальный, не дурак. Третий месяц нет. И нужно отправить с Дальнего востока вторую часть дивизии. Там почти две тысячи человек. Колхозники и прочие не боевые части не нужны, а вот остальных нужно отправить в Петрозаводск, если, конечно, дивизию пошлют туда.

– Особист и пополнение. Хорошо. Я переговорю в наркомате с генштабом и Ворошиловым. Думаю, сильно никто против не будет. Твоя дивизия хоть и молодая, но из лучших. Ладно, Ваня, дела, празднуйте тут. Сильно не напивайся. Вдруг Сам прямо завтра вызовет.

Событие сорок седьмое

Зритель любит детективные фильмы. Приятно смотреть картину, заранее зная, чем она кончится.

Берегись автомобиля

Сидеть в номере гостиницы, особенно после того, как Скоробогатов отбыл в Западную Белоруссию, не хотелось, и Брехт решил, воспользовавшись тем, что в столице нашей Родины образовалось бабье лето, прогуляться. Вообще, если награды не надевать, то комдив РККА не так бросается в глаза, как генерал в будущем со своими лампасами на брюках. Стальная гимнастёрка, синие бриджи в сапоги заправленные, чёрные петлицы с танчиками и обычная фуражка со стальной тульей под цвет гимнастёрки. Ну, правда, рукава выдавали принадлежность к высшему командному составу. Имелись два шеврона из золотого галуна, нашиваемые на оба рукава выше обшлага. В Москве военных хватает, так что если на Брехта и оборачивались, то разве девушки. Душка военный идёт. Высокий и красивый. Ну, чуть лопоухий, так уши в этом деле не главное. Иван Яковлевич доехал на такси до Арбата и, увидел большую синюю тележку с мороженным. В тележке этой, среди битого льда, стояли бидоны с розовым, зелёным и кофейным мороженым. Его сухая похожая на повзрослевшую Гурченко женщина в белом халате намазывала на формочку и зажимала в две круглые вафельки. На вафельках красовались имена: Коля, Зина, Женя… При желании, можно было добавить самые разнообразные посыпки на эту кругляшку мороженного. Брехт купил себе розовую земляничную порцию и шёл, облизывая её, млея от удовольствия. Даже и не заметил, как ноги свернули чёрте куда, и он, спустя какое-то время, оказался возле своего двухэтажного домика, из которого его и повезли убивать. Стоял смотрел. Нет, никаких тёплых чувств. Просто старый обшарпанный сейчас дом с неухоженным газоном рядом. Даже скамейки, чтобы присесть нет. Нет ностальгии. Либо кончилась, либо ничего хорошего и не было. Одинокая старость, чему завидовать.

Постоял, забросил обёртку с подтаявшим мороженным в урну и пошёл прочь и, проходя уже мимо обнесённого забором здания, вдруг был остановлен незнакомой речью. Глянул на вывеску.