Зимняя война

Первая волна отбомбила по позициям вражеских гаубиц, старых 105 мм орудий времен Первой мировой войны. В Оулу оказались и зенитные пулеметы, один из бомбардировщиков ушёл назад с дымком. Наши гаубицы стали отрабатывать по позициям артиллерии противника, да еще и добавили пару залпов по выявленным зенитным точкам. У меня в распоряжении было 28 гаубиц 122 мм 1910/30 года, немного модифицированный образец времен Первой мировой войны, и еще 12 152 мм гаубиц 1909/30 такой же модификации 30-го года. Эти орудия были устаревшими, вскоре их заменят на более эффективные системы, но в умелых руках они были страшной силой! Майор Балаев как раз и был теми умелыми руками, превратившими эти гаубицы в кошмар финских войск. Второй волне бомберов уже никто не мешал. Эти еще разок причесали позиции гаубичного полка белофиннов, а потом уже разнесли в пух и прах порт Оулу, который и портом можно было бы назвать с натяжкой. Главной целью была канонерская лодка, которую летуны удачно так опустили на мелководье. Её высокий борт смотрел в море, механизмы оказались под водой, а остальные суда разнесли в клочья штурмовики[66], идущие во второй волне вслед за бомберами, Хотя, может быть, их надо было считать и третьей волной, не знаю. Мне обещали две волны бомберов и две – штурмовиков, так что те появились еще раз, отштурмовав позиции финнов в самый разгар боёв за Оулу.

Так получалось, что каждый новый бой был тяжелее предыдущего. Атаковать противника на подготовленных им позициях, да еще когда он ожидает удара – занятие не из приятных.

Я дважды отдавал приказ поднимать первую цепь бойцов в имитацию атаки. Оба раза выявлялись непогашенные огневые точки противника: орудия и пулеметные гнезда. По ним отрабатывала артиллерия. Танки показывались за цепью, сделав один-два выстрела откатывались обратно, и всё равно противотанкисты противника сумели подбить два танка, экипажам которых удалось выбраться и спастись. Я не торопил своих командиров и не спешил захватить городок, понимая, что предстоят ещё бои в самом городе. К десяти часам утра мы заняли первую линию окопов противника, а после второй штурмовки с воздуха и вторую. Уцелевшие финны отступили к городку, улицы которого были перекрыты баррикадами, а дома на окраине ощетинились пулеметными гнездами в подвалах. Их пункт корректировщиков, расположившихся на колокольне кирхи был уничтожен еще при первой атаке бомберов, он значился приоритетной целью. Не мудрствуя лукаво артиллерией разнесли баррикады и превратили часть домов на окраины в пылающие руины.

Потом из громкоговорителей стали запрашивать переговорщиков, объявив о тридцатиминутном перемирии. В два часа дня над Оулу стихла канонада. Капитан Мяккинен явился на переговоры от 9-й дивизии финнов, от нас был я. Капитан неплохо знал русский, так что переводчик нам не требовался. Я предложил ему сдать город. Если же он хочет со своими солдатами погибнуть, как герой, то даю час на выход мирному населению, после чего перемешаю город артиллерией, мол, не хочу терять своих ребят, а на ваших мне наплевать. И я не лукавил, я готов был выстрелять весь боезапас к гаубицам «до железки», но потери дивизии минимизировать. Финский офицер был бледен, скорее всего, контужен, но старался этого не показать. Обещал подумать. У него был час, и капитан Мяккинен принял правильное решение. Через час над развалинами кирхи уже висел чистый белый флаг, а из разрушенных зданий потекли тоненькие ручейки сдающихся в плен.

В общей сложности, в плен попало чуть более семисот солдат и офицеров финской армии, большая часть из которых была ранена. Мы развернули полевой госпиталь в здании местной мэрии, которое от обстрелов и бомбежек почти не пострадало. Почти столько же защитников Оулу осталось лежать в своей земле, которую они защищали храбро, в общем, как могли.

Потом меня захватили хозяйственные дела – надо было разместить бойцов, выставить заслоны от возможных подкреплений противника, выслать разведку, напрячь своих командиров трофейными делами, создать комендатуру Оулу, выставить патрули, в общем, дел было много и проконтролировать всё было необходимо самому, чтобы потом локти не кусать. Из допроса капитана Мяккинена выяснил, что очень вовремя мои диверсанты порезвились: в Оулу собирались отправить пехотный полк, да еще и два бронепоезда, которые так и застряли в Юиливиеске. Мы потеряли 42 человека убитыми и почти двести человек были ранены, правда, большинство из них легко.

Так что освободился (и то еле-еле) к одиннадцати вечера. До Нового года оставалось всего ничего. Но какой Новый год без Деда Мороза. Он у нас и появился. Не догадываетесь кто? Конечно же, товарищ Мехлис!

Глава двадцать седьмая Добрый дедушка Мороз он подарки нам привёз!

Оулу. 31 декабря 1939 года – 1 января 1940 года