Зимняя война. Дипломатическое противостояние Советского Союза и Финляндии. 1939–1940

Поскольку Молотов в своей ноте потребовал, чтобы наши войска были отведены от границы на расстояние от двадцати до двадцати пяти километров, в ответе также было сказано, что с финской стороны у границы расположена только пограничная стража. Никакой артиллерии, которая могла бы обстрелять советскую территорию, в этом районе нет. Несмотря на это, финское правительство готово обсудить советское предложение, имея в виду, чтобы обе стороны отвели свои воинские части на согласованное расстояние в глубь территории. С удовлетворением отмечалось намерение советского правительства не придавать излишнего значения этому пограничному инциденту. С целью достижения полной ясности было предложено, чтобы пограничные посредники обеих стран провели совместное расследование происшествия, как это предусмотрено в соглашении 1928 года о пограничных посредниках.

Можно было предположить, что после этого инцидент будет считаться урегулированным. События, однако, развивались по – другому. На следующий день, 28 ноября, народный комиссар иностранных дел Молотов вручил финскому послу Ирьё – Коскинену новую ноту, в которой ответ финского правительства был аттестован в самых оскорбительных выражениях. Документ был определен «выражением глубокой враждебности финского правительства по отношению к Советскому Союзу, ставящим отношения между сторонами на грань разрыва».

В ноте также было сказано:

«Отрицание финским правительством факта обстрела финскими войсками артиллерийским огнем советских войск и причиненных потерь можно объяснить только желанием ввести в заблуждение общественное мнение и расценить как оскорбление жертв этого обстрела. Лишь как недостаток чувства ответственности и желание избежать общественного осуждения можно расценить попытки представить это прискорбное событие в виде учебных стрельб советской артиллерии у самой границы, на виду у финских войск.

Отказ финского правительства отвести свои войска, которые осуществили этот провокационный обстрел, требование произвести одновременный отвод финских и советских войск ясно обнажает враждебное намерение финской стороны поддерживать угрозу в отношении Ленинграда. На самом деле расположение финских и советских войск в этом случае несравнимо. Советские войска не угрожают никакому жизненно важному финскому центру, поскольку находятся в сотнях километрах от любого из них. В то же время финские войска расположены на расстоянии тридцати двух километров от Ленинграда, важнейшего центра СССР, население которого составляет 3,5 миллиона человек, что представляет собой прямую угрозу. Нет необходимости указывать, что советские войска не могут быть никуда отведены, поскольку требование отвести их на расстояние от двадцати до двадцати пяти километров от линии границы означает, что они будут дислоцированы в пригородах Ленинграда, что совершенно нерационально с точки зрения обороны города. Если финское правительство отвергнет наше минимальное требование, это будет означать, что оно намерено и дальше сохранять присутствие своих войск как прямую угрозу Ленинграду».

Нота завершалась утверждением, что финское правительство, сосредоточив в непосредственной близости от Ленинграда большую группировку регулярной армии, совершило недружественный акт против Советского Союза, который не согласуется с пактом о ненападении. Отказ Финляндии отвести свои войска показывает, что финское правительство желает и далее следовать враждебным по отношению к Советскому Союзу курсом, который не укладывается в рамки пакта о ненападении. Принимая во внимание эти обстоятельства, советское правительство считает себя обязанным заявить, что с даты отправки этой ноты оно считает себя свободным от обязательств, которые налагает на него упомянутый пакт о ненападении, систематически нарушаемый финским правительством.

Таким простым образом Советский Союз освободил себя от уз пакта о ненападении, в котором не предусматривалась возможность его денонсации ранее 1945 года.

Финское правительство восприняло извещение о завершении действия пакта о ненападении чрезвычайно серьезно. На следующий день, 29 ноября, Ирьё – Коскинен уже имел на руках ответ правительства. В нем делался особый упор на процедуру, указанную в статье пятой пакта о ненападении, согласно которой все разногласия между двумя странами, независимо от их характера, должны разрешаться в духе справедливости мирными средствами. Ссылаясь на эту статью, финское правительство предлагало создать согласительную комиссию для рассмотрения ситуации. В качестве альтернативного варианта Финляндия предлагала передать вопрос для арбитража третьей, незаинтересованной стороне. В поисках мира и согласия финское правительство пошло еще дальше. В заключительной части ответной ноты было сказано: