Зимняя война. Дороги чужого севера

— Может, и наши, — согласился взводный, усмиряя колотун в груди. — Но, судя по звуку моторов, ни хрена они не наши.

Разведчики припали к щелям в стене, вразнобой передернули затворы. Первая мысль была — бежать через дыру в лес, тогда хоть кто-то выживет. Но быстро такую ораву не выпустишь, чужаки уже въезжали в деревню, овин под углом, наискосок к лесу, сразу заметят, и тогда все пропало. Деревню огибали два танка — «Викерс» и «Renault FT» времен Первой мировой войны — пусть и древний, но имеющий башню кругового вращения и 37-мм нарезную пушку. И вряд ли экипажи в них незрячие. «Нет, — остановил себя Никита, — надо сохранять спокойствие, наблюдать, действовать по обстановке…»

— Товарищ командир, смываться нужно… — выдохнул в затылок Данилов. — Смотрите, их много…

— Бежать поздно, — отрицал Никита, — а потери нам не нужны. Будем пока наблюдать.

Танки встали на южной околице — слева и справа от хутора. На пустырь посреди поселения заехал грузовик с солдатами. Две пары задних приводных колес были закованы в гусеницы. С деревянного кузова посыпались солдаты в овчинных полушубках и ушанках. Что-то крикнул офицер — и автоматчики встали кругом по периметру пустыря. Снега за ночь навалило немало, но возможность проезда сохранялась. На северной околице остановился еще один грузовик — и там автоматчики разбрелись по радиусу. Никита почувствовал облегчение — значит, прибыли не по сигналу, это не поиски бродячего подразделения вражеской армии. В самом деле, ушли достаточно далеко, в пути петляли, не должны их искать в этом квадрате…

Он покосился через плечо. Разведчики прилипли к щелям, напряженно всматривались. По колее, продавленной грузовиком, в деревню въехала легковая машина, остановилась на пустыре, и из нее вышла кучка офицеров — явный переизбыток командования для столь небольшого подразделения. Никита невольно напрягся — ведь столько следов разведчики оставили с вечера! Но природа в этот раз подыграла им — снег замел все следы. Офицеры посовещались, потом один из них поманил младшего командира. Тот подбежал, придерживая шапку, выслушал приказ, кивнул, побежал обратно. Солдаты разошлись — явно получили приказ осмотреть поселение. Два солдата с автоматами «Суоми» за спинами направились прямо к овину. В горле пересохло. Полминуты в запасе, пока дойдут…

— Ну все, товарищи, — обреченно вздохнул Кочергин, — с вещами на выход, как говорится.

— Никому не стрелять… — прошипел Мечников в гулкой тишине. — Открывать огонь только в крайнем случае. Обнаружат — стреляем, и в лес. Быстро к дальней стене — все! Забрать свои лежанки, банки, окурки, чтобы ничего тут не осталось, зарыться в сено, и ни звука. Все, пошли, и чтобы тихо…

Это было форменное безумие. Но работали быстро, без шума. Бойцы проворно все собрали и подались к дальней стене в обнимку с охапками сена. Бурчал под нос рядовой Латкин: не жизнь, а сплошная морока. Когда автоматчики подошли к овину, все успели перебраться и затаиться. Никита зарылся в холодный сноп, просверлив отверстие для автомата. Сердце колотилось в груди. Ну, не подведи, дружище Хуго Шмайссер…

Поскрипывал снег под ногами солдат. Эти парни были неспешные, обстоятельные. Сквозь щели виднелись их силуэты. Один помялся у двери, решил отбросить снег ногой, выругался — под дверью за ночь вырос целый сугроб. Утонув в нем, он дотянулся до ржавой дверной ручки. Дверь открывалась наружу, и снег мешал, встал преградой. Он снова ругнулся и начал откидывать его ногой.

— Виллу, прекращай, все же понятно, — сказал второй, — сюда уже много дней никто не приходил.

— Но сержант приказал все проверить, — проворчал первый.

— Как хочешь, продолжай долбиться, — рассмеялся второй.

— Ладно. — Виллу спрыгнул с крыльца, оба нагнулись и, припав к щелям, стали вглядываться.

Разведчики застыли. Утро уже наступило, за облаками взошло солнце, а щели были такие, что весь овин представал, как на ладони. Солдаты внимательно всматривались. Момент был не самый приятный.

— Ну и вонь там, Виллу… — брезгливо пробормотал второй солдат. — Сено сгнило, никому оно не нужно…

— Сразу видно, что ты городской житель, Аату, — ответил напарник. — Обычный запах. У меня тоже был овин, большое хозяйство, корма для свиней заготавливал. Под Хуокайне я жил, на своем хуторе. А сейчас там русские, страшно подумать, что они сделали с моим хозяйством… Ну что, больше не хочешь туда заходить? — ухмыльнулся он.

— Больше не хочу, — согласился обладатель странного имени Аату. — Обойду овин, посмотрю, что сзади.

— Ну, давай, а я тут подожду.