Зимняя война

Рано утром тридцатого ноября из Главной базы флота вышли шесть тральщиков и в сопровождении эсминцев «Володарский» и «Энгельс» направились для проведения траления Сейскарского плеса. Однако главной задачей отряда было спровоцировать финнов на открытие огня и тем самым выдать позиции своей береговой батареи.

По данным агентурной разведки эта батарея состояла из шести десятидюймовых морских орудий и располагалась в южной части острова, примерно в километре от берега, в густом лесу на обращенном к морю скате. Все орудия были размещены в отдельных двориках на расстоянии до трехсот метров одно от другого. А командный пункт находился в тылу батареи и представлял собой железобетонную вышку высотой около двадцати метров. Позиции орудий были очень тщательно замаскированы и, несмотря на длительные целенаправленные поиски с воздуха, так и не найдены.

Прибыв в назначенный район, тральщики сразу же приступили к выполнению боевой задачи. А эсминцы, поставив быстроходные параванные охранители, подошли к острову Бьорке на расстояние восьмидесяти кабельтовых и обстреляли предполагаемое место расположения вражеской батареи.

К этому времени, над местом боя уже появился самолет-корректировщик МБР-2, который прикрывала эскадрилья «чаек». Но работы для него пока не было. Потому что финны на огонь эсминцев отвечать не хотели. Ни в какую.

В семь утра на линкоре «Октябрьская революция» под руководством Первого заместителя наркома ВМФ флагмана второго ранга Исакова состоялось совещание комсостава, на котором присутствовал комфлота, а также члены военного совета, начштаба флота, флагманские специалисты, командиры и военкомы кораблей.

Исаков сообщил о начале войны с Финляндией. Впрочем, все об этом уже знали. Трибуц озвучил оперативный план боевых действий КБФ, изложенный в приказе военного совета флота от двадцать третьего ноября. Который и так был хорошо известен всем присутствующим. Выступление члена военного совета флота бригадного комиссара Яковенко было ярким и эмоциональным. Как оно и положено. Затем Пантелеев зачитал приказ штаба флота о проведении операции по поддержке левого фланга двадцать первой стрелковой дивизии Первой Отдельной Краснознаменной армии. Который, вообще-то, был доведен до всех, кому следовало, еще сутки назад. В конце совещания командующий эскадрой Несвицкий поставил боевые задачи каждому кораблю, военком эскадры бригадный комиссар Раскин конкретизировал методы партийно-политической работы, а начальник штаба капитан первого ранга Челпанов раздал командирам пакеты с оперативной информацией о противнике.

После совещания на верхней палубе состоялся торжественный митинг. Первым выступил замнаркома, затем комфлота и члены военного совета. И далее, по списку. Последнее слово осталось за командиром «Октябрьской революции» капитаном второго ранга Вдовиченко. Который просто приказал приготовить корабль к бою.

В девять часов линкоры снялись, наконец, с якоря и покинули Большой Кронштадтский рейд. Кроме них в походе участвовали эсминцы «Артем», «Ленин» и «Карл Маркс», пять сторожевиков, четыре тральщика и шесть морских охотников. Поставив параван-тралы, эскадра построилась в походный ордер и двинулась к цели.

»Октябрьская революция» и «Марат» шли в кабельтове друг от друга. Острые форштевни линейных кораблей резали спокойную гладь залива, оставляя за собой широкий кильватерный след. Корабли эскорта периодически сбрасывали глубинные бомбы, отпугивая подводные лодки. В прозрачном голубом небе кружили истребители. А вдоль горизонта тут и там шныряли морские ближние разведчики.

Стояло прекрасное ноябрьское утро. С северо-востока доносился глухой рокот артиллерийской канонады. К которому вскоре должен был присоединиться раскатистый бас двенадцатидюймовых орудийных башен балтийских дредноутов.

Оба линкора вступили в строй еще в четырнадцатом году. «Марат» сначала назывался «Петропавловском», а «Октябрина» - «Гангутом». После революции они надолго замерли у стенки Адмиралтейского завода. А «Гангуту» довелось даже на дне полежать. В мае девятнадцатого, во время наступления Юденича на Петроград, он был затоплен в устье Невы по приказу Реввоенсовета. Через год его подняли и поставили на прикол. Дальше ржаветь. Рядом с «Петропавловском». Пока товарищ Сталин не приказал их отремонтировать и включить в состав Морских сил Балтийского моря.

В начале тридцатых годов и тот, и другой, прошли радикальную модернизацию. Для повышения мореходности их корпуса были оснащены носовой наделкой с закрытым полубаком. Угольные котлы заменены на нефтяные. Вместо фок-мачты установлены развитые носовые надстройки с отогнутой назад дымовой трубой (чтобы дым не мешал командно-дальномерным постам). А у задних надстроек размещены краны для спуска на воду гидросамолета и катеров.

После всех переделок водоизмещение «Октябрьской революции» составило двадцать шесть тысяч семьсот тонн, максимальная скорость - двадцать два с половиной узла, дальность плавания - две с половиной тысячи миль четырнадцати узловым ходом.