Зимние Дацзыбао

Это вообще великое дело – не мучить друг друга ни из-за чего. И дети. Ох как они семью в трудных ситуациях выручают! При условии, что ими занимаются и воспитывают их как нормальных людей. Можно строго, но не жестоко и без занудства. А то вырастут – на стенку полезут. Да и балованные, капризные, своенравные и ленивые дети – несчастье семьи. Хотя возиться с любыми приходится. Сколько они болеют, сколько шишек набьют, сколько дров наломают, пока не вырастут и сами семьи не заведут… И тогда балуешь и воспитываешь внуков. Что до ситуаций, когда детей нет, бывает. Приёмных заводят – из детских домов, чем младше, тем проще. А там как Б-г даст. Любить их надо не меньше родных, больше. Или обращают время, силы и чувства на младшую родню – племянников, племянниц и прочих, кто под руку попадётся. Опять же – есть домашнее зверьё, от кошек и собак до морских свинок и попугаев. Кого только люди не держат… И это серьёзно. Любишь хозяина, люби его собаку. И всех остальных, им опекаемых, тоже люби.

Что до всего остального… Книги – для поколения автора первое дело, для него тем более. Хобби? У кого какое. В молодости марки собирал. Семья ещё с дореволюционной поры этим развлекалась. В какой-то момент понял, что коллекция разрослась до неприличной величины, и остановился. Это как с азартными играми. Можно в преферанс или рулетку выигрывать. Но, когда они занимают слишком много времени, пора завязывать. То же самое с общественной работой. Болезнь не хуже пьянства. Понятно, что кто-то курит или выпивает при случае. Но когда это не выпивка под хорошую закуску и интересный разговор в доброй компании, а пьянка… Никакого смысла в этом никогда ни для кого не бывает. То же самое – бесконечная трата времени на партии, молодёжные организации и общественные движения… В каждой избушке свои заеб-шки, но автора в них звать бесполезно. По молодости и наивности был комсомольским активистом, вкалывал не за страх, а за совесть. Наивен был и всем помочь хотелось. Оперотряды, ДНД, внештатник МВД и прочее. С годами поумнел.

Не сильно, конечно. Горбатого могила исправит. Вечно приходится лезть в чужие проблемы. Еврейская активность была, от советского подполья до Российского еврейского конгресса. Академическая стезя: в итоге Институт Ближнего Востока и статус профессора ИСАА МГУ. Радио – пять лет безвылазно в эфире. Телевидение, когда зовут. Но, что важно, туда, где нет людей, с которыми не хочется ни говорить, ни стоять или сидеть рядом. Не сразу научился отказываться от приглашений даже к друзьям и знакомым, если в их программах на какую угодно тему предполагается участие неприятных личностей. Но научился. Не выжить, если с таким народом часто встречаться. Лучше совсем с ними не видеться, не говорить и на них не глядеть. Нервные клетки сохраняет. При этом если они тебя как огня боятся, то не пристают, далеко огибают. Большое дело, чтоб сволочи тебя боялись, а жульё избегало. Силы и нервы экономит. Опять же, уходить надо, когда г-на вокруг становится больно много.

Так часто бывает: начальником чёрт-те кто становится или прежний, вроде бы нормальный, ссучивается. Вечного ничего не бывает. И вот тут разворачиваться надо и уходить. Рвать себя на части, конечно, в таком случае можно. Помереть на месте можно, от инфаркта, инсульта и прочих сердечных напастей. Озвереть можно. Всех и вся возненавидеть, став мизантропом. А зачем? У всех свои недостатки, и если они не катастрофичны, прощать их или не замечать можно и нужно. А если не получается? И ты видеть начальство и окружающих не можешь? Или атмосфера вокруг такая, что в ней реально задыхаешься? Тогда проще уйти. Не выясняя, без скандала, или громко дверью хлопнув, набив осточертевшему гаду морду и испортив ему репутацию, или без заморочек, забыв о нём навсегда, как получится. И государства касается. Страна-то с тобой остаётся всегда, ты в ней жил, а государство достать может до печёнок. И тогда уезжай. Другое, скорее всего, не лучше того, откуда уехал, но когда жизнь начинаешь сначала, заморачиваться некогда.