Зимние сказки.Дилогия. (СИ)

Однако выводы из данных наблюдений, сами по себе вполне логичные и разумные, были при этом настолько невероятны, что он предпочитал держать их при себе, лишь усиленно готовясь к предстоящим играм и внимательно присматриваясь к новым членам своего отряда. Ну и сумку на выезд собирал, допуская тот факт, что поездка может быть не совсем обычной. Так… на всякий случай. В конце концов, ну что такого, если взятая на игру аптечка будет укомплектована несколько больше обычного «спас‑минимума»? И ноутбук с приложенными солнечными батареями – тоже явление не так чтобы очень необычное. Может, он любит читать по вечерам! Ну а что там у него помимо фэнтезийных книжек валяется на винчестере, так это и вовсе никого не касается… В конце концов, заядлому толкиенисту, известному в игровой среде как Артемий Север, всегда хотелось попробовать себя в роли попаданца.

* * *

– Ну и жара,– тяжело выдохнул Рау, закидывая свою сумку в багажное отделение и садясь на нижнюю полку рядом с окном вагона.

– Ты чего? – изумилась заскочившая следом за ним в купе София.– Какая жара, всего плюс двадцать! А рядом с тобой так и еще меньше будет! – Она демонстративно запахнула тоненькую ветровку.– Ты это, мороз нагонять заканчивай. А то сейчас сюда Ольга с Артемом зайдут, и будет как в прошлый раз. Только в отличие от того магазина здесь кондиционера нет, отбрехаться не получится.

– Прости, я не нарочно,– покаянно склонил голову альфар.– Защитная реакция организма. Моя раса плохо приспособлена для жизни при подобных условиях, вот я рефлекторно и защищаюсь от теплового удара.– Холод, исходящий от невысокой фигурки с острыми ушами, несколько ослаб, однако не исчез окончательно.

– Да ладно тебе…– забрасывая свою сумку, недоверчиво качнула головой София.– Это ж разве жара… Вот плюс тридцать пять – сорок градусов по Цельсию – это да, это и впрямь жарковато…– Она наклонилась, пытаясь расположить сумку поудобней, и не заметила, как передернулся при ее словах эльф.– Вот помню, ездила я на курорт, так там… Эй, ты опять морозишь!

– У нас разные расы.– Рау встал со своего места и легко уложил неподдающуюся сумку Софии.– И мы приспособлены к разным температурам. То, что для вас, людей, оптимальная и удобная температура,– для меня едва переносимая жара. Подозреваю, что, попав на твой «курорт», я, если буду лишен возможности применять магию, погибну в течение нескольких минут – просто от теплового удара…

Рау не успел завершить свою несомненно интересную и очень познавательную речь, как в купе зашли Ольга с Артемом.

– Ну что, все на месте? Ничего и никого не забыли? – поинтересовалась Фи у «сладкой парочки». Последнее время, глядя на стремительное развитие отношений подруги с «предводителем отряда», она начинала испытывать странное чувство, похожее на зависть, и острое желание кого‑нибудь побить. Например, одного длинноухого, словно осел, и такого же тормознутого эльфа, который никак не понимает даже самых откровенных намеков.

Она даже «песнь о Лютиэнь» дедушки Толкиена наизусть выучила и цитировала при каждом удобном случае… А этот! Нет, ну какой хам!!! «Извращенки встречаются среди любого народа и любой расы. И светлые эльфы исключением не являются». Вот и весь комментарий! Это же надо… Такая возвышенная, светлая любовь, а он – «извращение»! Так она ему и сказала в ответ, на что подлец лишь хмыкнул и невинным тоном добавил: «Вот именно, СВЕТЛАЯ».

Недоумение Софии по поводу такого ответа рассеяла лишь Ольга, объяснившая, что у альфар, как народа, долго и упорно воевавшего со Светлым Союзом, слово «светлые» несло весьма и весьма негативное значение. Так что трагическую и печальную повесть о возвышенной любви Рау воспринял лишь как описание аморального поведения одной из представительниц народа своих врагов.

– Вот если бы ты нашла что‑нибудь интересно‑любовное про кого‑нибудь из темных, да хоть про назгулов…– в заключение своего рассказа заметила Ольга,– тогда определенные шансы и могли бы появиться.

Но – увы. Никаких красивых легенд о романтической любви темных к представительницам иного вида в произведениях Толкиена не было. Ну разве что кроме многочисленных толкиенутых анекдотов, но они, по мнению Софии, в качестве намека годились не очень… Хотя бы только потому, что единственной активно в них упоминаемой особью женского пола была Шелоб, которая как‑то плохо ассоциировалась с ролью романтической героини.

Тем временем, пока она была занята своими воспоминаниями и размышлениями на тему «как объяснить симпатичному остроухому расисту, что человеческая девочка и мальчик‑альфар вполне могут быть не только друзьями», поезд успел отъехать от вокзала, молоденькая проводница проверила билеты и раздала белье, постели были застланы и из рюкзака извлечена первая бутыль с живительным напитком.