Зимние солдаты

К тому времени в Советском Союзе уже начались изменения. И когда Боб послал Игорю письмо, сообщая, что он собирается проездом из Европы в Китай заехать на несколько дней в Москву осенью 1988 года, Игорь ответил так: «Постарайся ни в коем случае не связываться с «Интуристом». Я думаю, что это возможно». (У Боба был и личный опыт общения с этой организацией. По его мнению, «Интурист» имел лишь две цели: выжать из карманов иностранцев как можно больше денег и постараться, чтобы они увидели как можно меньше картинок из обычной жизни советских людей). Игорь предложил Бобу попробовать сделать все так, чтобы его путешествие было поездкой в гости с проживанием не в гостинице, а у Игоря дома.

В те времена избежать услуг «Интуриста» было еще нелегко, и Игорю пришлось потрудиться, чтобы получить разрешение на приезд Боба на таких условиях. В результате Боб стал одним из первых американцев, приехавших по частному приглашению и живших в семье простого советского гражданина.

В последний день пребывания Боба в Москве Игорь спросил его, как он смотрит на то, чтобы посетить районное отделение организации, называемой русскими ОВИРом, по первым буквам русских слов: отдел виз и разрешений. ОВИР являлся частью огромного Министерства внутренних дел и отвечал за выдачу виз на въезд в страну иностранцам и на выезд советских граждан за границу. Этот отдел следил также за жизнью и поведением иностранцев в стране. Поэтому само название этого учреждения было неприятно обыкновенному человеку, не важно русскому или иностранцу. Естественно, что работниками этого отдела были офицеры милиции. И все же Игорь убедил Боба, что, по крайней мере в их случае, его районный отдел ОВИРа изо всех сил старался помочь в оформлении визы, и зайти туда им с Бобом и поблагодарить их будет правильным. Игорь почему-то считал, что это будет им приятно, и убедил в этом Боба. Поэтому они пошли туда в хорошем настроении. Их встретили два молодых офицера, знакомых Игорю по его предыдущим посещениям. Когда они узнали, что второй посетитель – тот самый американец, чьи бумаги они помогли продвинуть через машину бюрократии до получения положительного результата, они даже подпрыгнули на своих стульях от удовольствия, закрыли дверь и начали вдруг сами благодарить их за то, что они пришли:

– Понимаете, мы уже оформили несколько разрешений на приезд иностранцев к своим родственникам и даже знакомым. Но мы никогда не знаем наверняка, сработали ли эти приглашения, приезжали ли эти люди, потому что те, кто прослеживает их приезд и пребывание в стране, и мы – разные департаменты, а у нас не считается хорошим тоном интересоваться работой других департаментов. Поэтому спасибо, что пришли. Вообще-то вы первый американец, которого мы видим живьем, а не смотрим на его документы. Спасибо! Спасибо!

В течение долгого времени Боб отвечал на незатейливые вопросы простых людей, которые никогда не видели перед собой живого американца: «На что похожа Америка?», «Трудно ли по ней путешествовать?», «Какой у вас автомобиль?».

Когда они поняли, что американец покидает Москву сегодня вечером, они удивились:

– Почему так рано? Мы позволим вам жить у вашего друга столько, сколько вы хотите!

Объяснив полицейским, что он здесь по дороге в Китай, куда едет поездом, Боб рассказал им о мечте, сидевшей у него в голове десятилетия. Он мечтал посетить китайский город Кантон…

– Почему Кантон?

– Таак… – начал бородатый американец неуверенно. – Таак, во время Корейской войны, когда китайские солдаты непрерывными потоками уже шли через реку Ялу, помогая северной Корее захватить Южную, которую защищали американцы, и китайцы были на грани официального вступления в эту войну, я был пилотом бомбардировщика. Перед моим экипажем стояла задача донести ядерную бомбу до аэропорта Кантона, расположенного рядом с городом. Мы взлетали с авианосца и снова и снова имитировали эту атаку. Надо было довести готовность к выполнению возможного приказа до максимума – ведь это война. К счастью для меня и тысяч и тысяч китайцев (а вообще-то говоря, для всего мира), приказа о применении ядерного оружия не поступило. И сейчас я еду в Кантон, чтобы попасть в эпицентр того планировавшегося удара… Сесть и медитировать, молиться, благодарить Бога, который удержал нас всех от этого шага…

В комнате молодых офицеров ОВИРа стало очень тихо. И тогда заговорил Игорь:

– Как интересно, Боб. Мы ведь никогда не говорили на эту тему. И, слушая тебя, я вспоминал, как примерно тогда же был занят похожим делом. Работал над тем, чтобы можно было донести советскую ядерную бомбу через Атлантический или Тихий океан в отделяемом головном конусе первой русской баллистической ракеты… Никогда не говорил тебе об этом, потому что случая не было. Как и у тебя…

В этот момент и русский, и американец поняли, как близки их жизни при всем множестве отличий. Возникло удивительное ощущение взаимопонимания и близости.

Тронутые услышанным, овировцы какое-то время сидели очень тихо. Потом, вскочив со своих стульев, начали жать руки американцу, желая ему счастливого пути: