Зимний пляж

Противоположный берег был дикий, парк был только на этой стороне. Снегу было больше, деревья подступали к самой воде, а несколько стволов нависало над рекой почти параллельно на разной высоте. Оказавшись на берегу, как будто сильно устав, мальчик лег спиной в мягкий глубокий снег, скрывшись почти полностью, так, как будто это был нагретый солнцем летний песок. Полежав спокойно, он перевернулся на живот и пополз по-пластунски. Проползав порядочное время, иногда почти полностью скрываясь в снегу, он вскочил, залез на нависающее параллельно воде дерево и, облепленный снегом, полез к вершине. Женя только молча ахал, видя, что вытворяет этот абсолютно голый мальчуган. Было совершенно очевидно, что пацаненку нисколько не холодно, несмотря на долгий заплыв в зимней реке. Он был вылитый Маугли, только в северном, зимнем исполнении. Такой же спортивный, загорелый, обнаженный, и при этом фантастически закалённый, закаленный настолько, что в это было невозможно поверить, если не увидишь своими глазами. Ему был абсолютно нипочём зимний холод, обжигающая ледяная вода, снег, осыпающий со всех сторон юное, по всем законам не могущее переносить так бесконечно долго холод тело. Его уже давно должен, просто обязан был бить сильнейший озноб, но ничего этого не было. Пацан весело и живо лез наверх и от него продолжал валить пар. Добравшись почти до конца дерева, мальчуган нырнул в воду, смывая с себя снег, и, весело перекрикиваясь, поплыл к берегу. Папа стоял в снегу и только улыбался, глядя на сына. Когда тот вылез на берег, они сели на поваленный ствол отдохнуть, т.к. расстояние эта пара проплыла серьёзное. Посидев, юный морж, у которого видимо было шило в одном месте, опять полез на дерево, но уже на другое, тоже нависающее над водой, но под углом и гораздо выше. Он карабкался и карабкался, всё также постоянно обсыпаемый снегом с веток, пока наконец не достиг вершины, которая была метрах в пяти-шести над водой. Там, держась за ветку, он встал на ноги и крикнул «Смотрите!». И мама с сестрой, и папа, и, естественно, Женя, не сводили с него взгляд. Мальчик был похож на бронзовую статуэтку, его тело, просто пышущее здоровьем и энергией, было абсолютно пропорционально и идеально. Сыпавшийся с веток снег мальчишка не стряхивал, и вот теперь он стоял, облепленный им. На голове была снежная шапка, на плечах, спине и даже на аккуратных мускулистых ягодицах также был снег. Постояв и посмотрев вокруг, отважный пацаненок ласточкой прыгнул вниз. Красиво, почти без брызг войдя в воду, он опять надолго скрылся и вынырнул далеко от берега. «Круто!»– закричал он и поплыл к берегу. Вылез и начал купаться в снегу, катаясь, ползая, обсыпаясь, зарываясь в нем, как в песке. Он весело и заразительно смеялся, попутно кидаясь в папу снежками. Затем, нарезвившись, он опять залез на это же дерево, но нырнул уже крутанув сальто. Когда моржик вынырнул, папа что то сказал ему, из за расстояния Женя не расслышал, но мальчик отчаянно замотал головой и надолго нырнул на дно, как будто не хотел ничего слышать. Он очень долго не появлялся на поверхности, невольный зритель даже немного забеспокоился. Но, наконец, юный морж, отфыркиваясь, появился на поверхности. Вынырнув, он саженками поплыл прочь от берега, достаточно далеко, затем вернулся, немного понырял и опять полез на берег. Снова повалялся в снегу, затем нырнул ещё раз, и ещё один, и ещё, примерно дюжину. Наконец, всё таки о чем то поговорив с отцом, парень вывалялся в сугробе и нехотя полез на дерево, а папа зашёл в воду и поплыл на противоположный берег. На сей раз юный морж залез на самую вершину, дерево уже стало гнуться под его весом. Мальчуган немного постоял наверху, пытаясь выровняться, нырнул и снова очень долго не выныривал. Папа дождался его появления на поверхности, как всегда далеко от места заныра, и они вместе погребли к берегу, где их уже ждали.