Зимний путь

К моему удивлению, я был принят не одной женщиной, а двумя. Первая, явно не вполне нормальная, так и не поднялась с дивана, на котором сидела кучей, и только приветствовала меня каким-то гнусавым возгласом. Вторая, хорошенькая и живая, пригласила войти. Ее изысканные манеры никак не сочетались с убожеством жилья. В их квартире под крышей попросту не было никакого отопления.

— Как же вы тут живете? — спросил я, придя в ужас от ледяного холода, царившего в помещении.

— Да вот, как видите, — ответила она, демонстрируя мне свою одежду и облачение слабоумной на софе.

Обе женщины были закутаны во множество шерстяных свитеров, шалей и пальто, а на головах носили вязаные шапки. В этом «наряде» больная походила на снежного человека, только совсем уж безмозглого. Зато хорошенькая даже в таком виде не утратила природной грации. У меня мелькнула мысль: что если они составляют пару? Но тут полоумная, словно отвечая на мой невысказанный вопрос, начала пускать слюни. Нет, не могут они быть вместе, сказал я себе и почувствовал облегчение.

— И вы терпите такой холод? — спросил я как последний дурак.

— Приходится, у нас нет выбора, — ответила молодая женщина.

Ненормальная выглядела существом без возраста, как большинство ее товарищей по несчастью. Хорошенькой могло быть лет двадцать пять-тридцать. В моем списке значилось имя: «А. Малез».

Что же означало это А — Агата? Анна? Аурелия? Адриенна?

Я не считал себя вправе приставать к ней с расспросами. Вместо этого я осмотрел комнаты и с удивлением констатировал, что вода в туалете не замерзла. В квартире было примерно десять градусов выше нуля. Маловато, конечно, но откуда же это ощущение, что в помещении царит десятиградусный мороз? Я взглянул на потолок, почти целиком застекленный. Изоляция была в жалком состоянии, сверху непрерывно дуло, и этот сквозняк пронизывал до костей. Я мысленно подсчитал, что ремонт обойдется в сотни тысяч евро. Но хуже всего то, что нечего было и думать приступать к работам до начала лета, ведь придется разбирать крышу. Я сказал ей об этом. Она расхохоталась.

— Да у меня не найдется и тысячной доли этой суммы. Мы вложили все свои сбережения в покупку этой квартиры.

«Мы» — похоже, они сестры.

— Но вы могли бы одолжить деньги на ремонт и временно пожить у кого-то из родственников.

— У нас никого нет.

Какое горестное зрелище — две мужественные сироты, по одной из которых явно плакал приют для слабоумных.

— Но вы не можете провести зиму в таком холоде.

— Ничего не поделаешь, придется. У нас нет другого выхода.

— Я могу устроить вас в каком-нибудь дешевом общежитии.

— Это исключено. Да мы, собственно, ни на что и не жалуемся. Это ведь была ваша инициатива — посетить нас с инспекцией.

От ее укоризненного тона у меня сжалось сердце.

— Но как же вам удается спать ночью?

— Я наливаю горячую воду в грелки, и мы спим под периной, прижавшись друг к дружке.

Ага, теперь мне стало понятно присутствие в доме дегенератки: она тоже служила своего рода грелкой. Незаменимое качество — в силу своей профессии я хорошо знал, что оно играет первостепенную роль в человеческих отношениях.

Мне очень понравилась гордая независимость молодой женщины. И я рискнул пойти ва-банк:

— Я просто не смогу оставить вас в таком положении, не предложив помощь, какой-то способ защиты от холода или хотя бы посредничество.

— Что же именно вы предлагаете?

— Ну, например, доставить вам сюда обогревательные приборы. Разумеется, бесплатно.

— Но мы не в состоянии оплачивать счета за электричество, а они, конечно, будут очень велики.

— EDF предусматривает льготы для таких тяжелых ситуаций.

— Спасибо, но мы не нищие.

— Ваш отказ делает вам честь. Но есть такая болезнь — хронический бронхит, и он легко может перейти в пневмонию. Подобные случаи наблюдаются все чаще и чаще.

— О, у нас обеих железное здоровье.

Она уже смотрела на меня с неприязнью. Я понял, что она ждет не дождется моего ухода. Единственное, чего я добился благодаря своей настойчивости, — это позволения прийти еще раз, чтобы затянуть потолок широкой целлофановой пленкой.

— Она будет безобразно выглядеть, — сказала молодая женщина.

— Но это же временно, — ответил я улыбаясь, в надежде достичь примирения.

Все вопросы, вертевшиеся у меня на языке, я отложил до следующей нашей встречи.

Едва выйдя на улицу, я бросился во FNAC[8] у метро Ле-Алль на поиски романов некой А. Малез. Мне попалась книга «Холостые патроны», подписанная Альенорой Малез. Альенора… это звучало так прекрасно, что я просто онемел от восхищения.

* * *

Однако, прочитав роман, я испуганно спросил себя, чем же отличаются эти якобы безобидные холостые патроны от боевых. Я не мог ответить на этот вопрос, как не мог и понять, понравилась ли мне сама книга. Примерно так же я был бы неспособен определить, что́ мне приятнее — получить в лоб стрелу, пропитанную ядом кураре, или нырнуть с окровавленной ногой в воду, кишащую акулами.