Зимний сон

– Теперь, наверно, буду хорошо спать – потому что голос твой услышала.

– Поспи.

Я повесил трубку.

Подложил в огонь большое полено и наблюдал, как к нему подбираются языки пламени.

Время от времени отправлял в рот кусочек сыра, или колбасы, или сардинку, потягивая коньяк.

В основном я либо немного хмелею, либо окончательно набираюсь. Теперь же я был просто пьян – давненько со мной такого не случалось, после тюрьмы уж точно.

Я впал в ступор. Когда коньячная бутылка опустела наполовину, я пришел в себя. Вся еда куда-то делась.

Спать я не пошел – просто сидел и смотрел на огонь. О живописи я даже и не помышлял: я понял, что рисовал исключительно ради самого процесса.

Время от времени перегорало какое-нибудь поленце, с треском распадаясь пополам. Я брал кочергу и сгребал половинки в одну кучу, и скоро пламя разгоралось с новой силой.

Когда от содержимого бутылки осталась всего лишь треть, я наконец поднялся.

4

Побегать пришлось чуть подольше – необходимо было выгнать с потом последствия вчерашнего дебоша. Похмельем я бы это не назвал, просто не покидало чувство, что в голове полным-полно воды. Тропу, по которой я обычно бегал, занесло снегом, и временами я утопал по колено. Вопреки обыкновению дышалось тяжело, из глотки вырывались клубы густого белого пара.

Я вернулся в хижину.

Вдалеке показалась машина – словно бы водитель только и ждал моего возвращения. Из автомобиля вышли двое и, с трудом вышагивая по снежным сугробам, направились к хижине. Я не потрудился расчистить с утра тропинку.

Проигнорировав появление чужаков, я зашел в дом, развел огонь и принял душ.

Когда я в банном халате вышел в гостиную, чужаки стояли на крыльце перед дверью, явно чем-то недовольные.

– В чем дело? Вы обзвонились.

– Накаги, вы же видели, что мы идем.

Одному было что-то от двадцати до тридцати, другой был явно постарше. Оба производили достаточно ясное впечатление – знаком такой типаж.

– У меня заведенный порядок, и мне бы не хотелось, чтобы кто-то его нарушал, иначе я не стал бы уединяться в горах.

– Может, у вас к нам нет интереса, а вот мы пришли как раз к вам.

Старший сунул мне под нос полицейский жетон. Я, не обращая внимания, пошел на кухню и достал из холодильника банку пива.

– Нам известно о вашей судимости, так что перестаньте голову морочить.

Я пожал плечами, открыл банку. Надо сказать, в халате в непротопленной комнате было зябко. Я переоделся в рубашку, натянул свитер, между делом попивая пиво. Молодчик хотел было что-то сказать, но старший его остановил.

Когда я вышел на террасу, увидел следы: детективы натоптали возле крыльца. Стулья, столики на террасе припорошило снегом. Детективы подошли и встали под карнизом – как раз там, где стоял я.

– Вы знакомы с писателем по имени Ёочи Номура? Старший говорил спокойно, ровным тоном.

– Он во что-то вляпался?

– Мы считаем, что он был здесь.

– Наведывался однажды. Не помню, сколько уже дней прошло. Это было исключение – мы обычно встречаемся в Токио, хотя он приезжал в здешний городок.

– Что вы пытаетесь от нас утаить?

Молодчик избрал нарочито оскорбительную манеру разговора. Устроили игру плохой коп – хороший коп, пытаясь тем самым спровоцировать подозреваемого.

– Малыш, ты нарушаешь мой распорядок дня.

– А ну-ка повтори.

Послышался шорох цепованных шин: к нам приближался автомобиль. Детективы тоже его заметили – это был «мерседес» Нацуэ. Она вышла из авто, кутаясь в собольи меха. На ногах у нее были резиновые сапоги, туфельки на высоком каблуке она несла в руках, пробираясь по огромным сугробам. Детективы обескураженно наблюдали за этим представлением.

– Так и думала, что ты не станешь чистить дорожки, поэтому захватила сапоги. Здравое решение.

Нацуэ, выдыхая клубы белого пара, поднялась на террасу.

– У тебя гости?

– Незваные. Я как раз пытался их спровадить.

– Замолкни, Накаги, не то наденем на тебя наручники и посмотрим, как ты тогда запоешь. Нечего тут умника из себя строить, зэк.

– Ладно, парнишка, говори, какое у тебя дело.

– Ёочи Номура убит.

– Интересно. Где?

– Труп обнаружили в Токио, в его машине. Похоже, в этой машине он вернулся из Нагано. В дневнике он написал, что встречался с вами.

– И получается, что я его убил.

– Почем знать.

Я, конечно, не ожидал столь скорой кончины Номуры, однако и удивлен не был. Преждевременная смерть – не новость в наши дни, люди умирают и не от руки убийц.

Мне вспомнилось лицо Койти Оситы.

– Вы же догадываетесь, по какой причине мы к вам заглянули. Мы опекаем таких, как вы, – тех, кто однажды преступил закон. Нам известно, что незадолго до своей гибели Номура приезжал в Нагано. Когда я говорю «Нагано», то подразумеваю вас.

– Визит его был краток.

Нацуэ закусила губу.

– Как только у вас хватает наглости называть его зэком?

– Вы кто такая? – Это спросил коп постарше. – Мы – представители властей.

– Так вы считаете, что имеете право от лица властей называть этого человека зэком?

– Он молод, горяч. Бывает, скажет лишнее.

– А вы стоите рядом и не пытаетесь его остановить. Нацуэ указала на старшего детектива.