Зимний сон Малинки

Димка улыбнулся, и ласточка счастья тут же впорхнула в мою душу, широко взмахнув крыльями. Лицо сына осветила радость, и он шагнул ближе.

— Дядя Дима, а знаешь, к нам Дед Мороз приходил. Самый настоящий!

— Да ты что? — Гордеев взъерошил волосы и сел в постели, искренне удивившись такой новости. — Неужели с бородой?

— Да! Он подарил мне башенный кран! Во-от такой! — Лешка развел руки в стороны и привстал на носочки. — У него есть колеса и гусеницы. Скажи, Дашка! — обернулся к сестре.

— Да-а, — дочка закивала головой и тоже подступила к Гордееву ближе. — А мне Дед Мороз подарил куклу. И платье! — маленькие ладошки хлопнули у подбородка. Дашка всегда была немножко актрисой. — Как у Снежной королевны! Краси-ивое! — дочка довольно склонила головку. — Дядя Дима, а ты подарил маме колечко, которое с камушком? — неожиданно спросила.

Димка не растерялся.

— Конечно. И колечко, и коробочку, и даже сердце, как вам и обещал. И, кажется, оно вашей маме понравилось. Во всяком случае, она меня за него поцеловала.

Дети ахнули, и Дашка не смолчала.

— Дядя Дима, значит, ты теперь наш папа?

Ну что ты будешь делать! Никогда не думала, что моим детям так не хватает отца.

Я еще не успела ничего ответить, как Димка спокойно и серьезно кивнул:

— Да, Даша, теперь ваш. Весь ваш, целиком и полностью.

Малинки, раскрыв рты, замерли, а вместе с ними и я. А Димка вдруг широко улыбнулся. Расставил руки, откинув одеяло в сторону.

— Ну! Чего стоите, синеглазки? Залезайте к нам! Будем обниматься! Вы теперь тоже мои!

Дети, словно только за тем и пришли, вскарабкались на постель и полезли не ко мне, а к Димке. Нет, ну где справедливость вообще? Завизжали радостно, когда он стал их подкидывать по очереди.

— А теперь бегом в свою комнату! Нам с мамой надо одеться!

Убежали. Затопали кругами по новой квартире, как будто она их собственная.

— Ну чего ты, Маш? — Гордеев обнял меня и притянул к себе. — Перестань, — погладил по волосам, когда я вздумала шмыгать носом в его шею. — Если ты моя, значит, и дети мои, иначе не получится у нас семьи. Давай больше не будем к этому возвращаться. Пусть думают, что я на самом деле их отец. А когда вырастут — подумаем, что сказать.

Димка нашел мои губы и поцеловал.

— А хочешь, уедем, Машка? Никто и знать не будет. Далеко! Слышишь, как бегают? Похоже, им здесь нравится.

Им здесь нравилось, но дело было совсем не в месте, а в человеке. И я поспешила повторить то, что чувствовала и знала наверняка.

— Им нравишься ты, Гордеев. А мне… мне все равно, где быть, лишь бы с тобой.

* * *

Мы привезли елку и целую коробку новогодних игрушек, которые купили в магазине. Сдвинув мебель, поставили зеленую красавицу у стены центральной комнаты, и Гордеев с детьми принялись ее наряжать под звуки диснеевской сказки, которая шла по большому телевизору — в точности такому, о котором мы мечтали, а я готовила ужин на кухне. До новогоднего вечера оставалось не так много времени, все семьи страны уже потихоньку собирались за праздничными столами, и мне тоже очень хотелось, чтобы наш первый праздник запомнился.

В духовке запекалось мясо, я нарезала салат, когда услышала, как входная дверь неожиданно отворилась, и в квартиру кто-то вошел. Кашлянул недовольно.

Я подняла голову и увидела родителей Гордеева, чинно переступивших порог. Сегодня в квартире отсутствовала тишина, комнаты наполнили непривычные звуки и запахи, и мужчина с женщиной замерли, прислушиваясь. Обернулись…

Из прихожей кухня была видна, как на ладони. Сделать вид, что я не вижу гостей, не имело смысла. Под прямыми холодными взглядами я отложила нож в сторону и вытерла руки о бумажное полотенце. Выпрямилась, поворачиваясь к ним.

— Здравствуйте, — сказала, не зная, что еще предпринять.

Сегодня я слышала, как сотовый Димки беззвучно гудел, и видела, что он не брал трубку, но не стала его допытывать, кто звонит и почему. Догадалась, что звонили родители, однако не считала себя вправе так далеко проникать на его территорию.

И вот теперь они стояли здесь.

Ни отец, ни мать не ответили. Я стояла в Димкиных тапках, в том же платье, в котором однажды пришла на собеседование в их компанию, волосы лежали на плече в косе, и они осматривали меня, оба от недовольства поджав рты.

Я не винила их за это неприятие и не чувствовала обиды. Наверняка своему единственному сыну они желали лучшего, а тут появилась незнакомка и расстроила все планы. А вот теперь еще и в дом пробралась.

— Значит, ты уже здесь? Хозяйничаешь? — первым задал вопрос мужчина, раздраженно дернув за лацкан полу расстегнутого пальто. — Быстро же ты сообразила, как охомутать нашего сына. Ну, и что ты себе думаешь? Как собираешься нам в глаза смотреть, а?

Я их понимала, вот только после ночи с Димкой и его ласковых слов стыда точно не чувствовала.

— Мне нечего стыдиться.