Зимний сон

— Что будем делать с моей машиной? — спросила она, пользуясь моментом, пока Вадим перестал ее тащить к «мерседесу».

— Я возмещу вам все убытки, — пожал плечами он и вынул из кармана бумажник.

— Отлично, — кивнула она. — С вас две тысячи долларов.

— За что? — удивился Вадим. — За ржавый бампер?

— Это почему это он ржавый? — возмутилась Маша. — Это почти новая машина.

— Я заметил, — скептически хмыкнул он, разглядывая Машину видавшую виды «восьмерку».

Его высокомерная ухмылка неожиданно привела Машу в бешенство. Вдобавок она увидела разбитую фару и помятое крыло, отчего разозлилась еще больше.

— Лучше бы вы смотрели на дорогу, — выдавила она.

— Не нужно было плестись со скоростью двадцать километров в час, — не слишком любезно парировал Вадим. — Выехали на оживленную улицу и жмете на газ.

— Ах, по-вашему, это я виновата, что вы въехали мне в зад? — возмутилась Маша.

Вадим пожал плечами.

— Во всяком случае, виноват не я один.

— Нет, виноваты именно вы. Вы всегда делаете только то, что считаете нужным, не обращая внимания на окружающих.

— С чего вы взяли? — удивился Вадим.

Маша промолчала. Не станешь же, в самом деле, говорить, что ее до смерти расстроило то, что Вадим смотрел на нее, как на мебель, тогда как она мечтала о нем все ночи напролет.

— Вот что, — неожиданно сказал Вадим, и Маша заметила, что он пристально изучает ее из-под сведенных бровей. — Вот ваши две тысячи.

Он вынул из внутреннего кармана бумажник, достал несколько купюр и протянул Маше.

— Не надо мне ваших денег, — покачала головой она.

— Это еще почему? — устало спросил он, и Маша только сейчас заметила, как он бледен. — Я ведь разбил вашу машину.

— Но две тысячи это действительно слишком много, — пожала плечами она.

— Берите, — твердо произнес он и сунул деньги Маше в руку.

Она замялась, не зная, то ли брать деньги, то ли отказываться дальше. Пока она раздумывала, Вадим повернулся и бросил взгляд на часы. Маша поняла, что он спешит. Скомкав деньги, она сунула их в карман дубленки и гордо вздернула подбородок.

— Отлично, мне пора.

— С вами точно все в порядке? — спросил Вадим, и в его голосе Маша явно расслышала огромное облегчение от того, что их неожиданная встреча подошла к концу.

— Да, — усмехнулась она и пошла к своей машине.

Он пожал плечами, глядя ей вслед, и сказал:

— Тогда до свидания.

— До свидания.

Маша села в «восьмерку» и осторожно тронулась с места. Через зеркало заднего вида она заметила, что Вадим нагнулся возле «мерседеса» и изучает помятый бампер.

— В следующий раз будешь внимательнее на дороге, — сказала Маша, хотя он не мог ее слышать, и прибавила газу.

Подъехав к дому, она поставила «восьмерку» около беседки, выгрузила покупки из багажника и с пакетами наперевес направилась к подъезду. Хоть она и уверяла Вадима, что с ней все в порядке, голова жутко болела, поэтому Маша двигалась очень медленно и осторожно, глядя под ноги, чтобы не упасть на льду.

Если бы она на минуту подняла голову, то заметила бы, что следом за ней во двор въехал «мерседес», за рулем которого сидел Крикунов. Всю дорогу он следовал за Машей на небольшом отдалении, желая убедиться, что с девушкой все в порядке и она благополучно добралась до дома. Едва Маша вошла в подъезд, он облегченно вздохнул и «мерседес» рванул в сторону проспекта.

Маша же ничего этого не видела. Она боролась с неподъемными пакетами у лифта, мечтая только о том, чтобы поскорее оказаться дома. По закону подлости лифт не работал, пришлось тащить покупки на себе.

Добравшись до квартиры, Маша открыла дверь ключом и ввалилась в прихожую. Первым делом она пристроила пакеты, потом разделась, сунула ноги в тапочки и остановилась перед зеркалом.

— Вот это да!

На лбу уже успела вскочить шишка чудесного красно-синего цвета, которая к тому же еще и жутко болела.

— Отлично.

Маша ощупала шишку и поморщилась. Шишка заболела еще больше.

— Черт бы побрал этого Крикунова, — выругалась Маша и потащила покупки в кухню.

Выгрузив содержимое пакетов в холодильник, она сунула в рот кусочек сырокопченой колбасы и пошла переодеваться. В горле отчего-то пересохло и противно жгло. Натянув домашние джинсы, Маша отправилась на кухню, налила большую кружку воды и выпила залпом. Желудок возмущенно заурчал. Она набрала полные легкие воздуха, чтобы немного унять тошноту, отчего тут же заныло где-то в грудной клетке.

— Господи, что же это такое?

Держась одной рукой за грудину, а второй за стенку, Маша пошла в комнату. По дороге на глаза попалось зеркало, из которого на нее смотрело усталое лицо, с шишкой на лбу и мешками под глазами.

— Прелестно, — заметила Маша. — Никогда еще я не выглядела лучше.