Зимний спиннинг

Раза два или три мне доводилось попадать в ноябре на вечерний «выход». При этом и днем клёв был неплохим, но на вечерней заре поклёвки следовали одна за другой. Так продолжалось почти до полной темноты, и, что интересно, одновременно ловились и судак, и щука. Однажды мне даже удалось поймать пару щук в то время, которое едва ли можно было назвать сумерками – по освещенности это скорее была уже ночь. Я бы не очень удивился, если бы речь шла о судаках – эти питаются круглые сутки, щука же считается дневной рыбой и не то, чтобы совсем не берет в ночное время, но случается такое гораздо реже.

В те сезоны, когда образование льда в силу погодных условий откладывается по сравнению со средними сроками на несколько недель, порою выдаются дни, когда хищник неожиданно активизируется. В этом предзимние реки, пожалуй, отличаются от предзимних карьеров – если вы помните, я отметил, что при затянувшейся намного дольше обычного осени карьерный хищник успевает отжировать в первой половине ноября, а дальше он ловится от случая к случаю. В реках дело обстоит иначе.

В 1996 году несколько очень неплохих по клёву рыбалок пришлось на Оке и Верхней Москве-реке на конец ноября и первую половину декабря. В тот год реки стали замерзать числа с четырнадцатого декабря, а до того и судак, и щука с переменным успехом ловились. В четырех случаях (два из них – на Оке, два – на Москве-реке) интенсивность клёва была на уровне самого настоящего жора. Это было тем более приятно, если учесть, что такого никто уже особо и не ждал. Что-то похожее, хотя, может быть, и в меньшей степени, наблюдалось и в 2000 году. Судя по всему, большее разнообразие условий делает поведение речной рыбы также более разнообразным, и на фоне общей заторможенности выпадают моменты (и не единичные), когда рыба, причем, как оказывается, не только хищная, заметно активизируется.

Между зимою и весной

Если сравнить два пограничных сезона (предзимний и постзимний), то окажется, что типы водоёмов, на которых мы ловим в одном и другом случае, большей частью не совпадают. Дело в том, что процессы, происходящие в природе в начале зимы и ближе к её окончанию, трудно в полной мере назвать диаметрально противоположными. Это изменение среднесуточной температуры воздуха в ноябре и марте-апреле проходит симметрично: осеннее её понижение это как бы зеркальное отражение весеннего повышения.

Вода же обладает очень большой тепловой инерцией – она остывает и прогревается гораздо медленнее воздуха. Кроме того, в переходные периоды большой вклад в тепловую инерцию водоёмов вносит скрытая теплота фазового перехода: образование или таяние льда связано дополнительными затратами энергии. Как следствие, водоёмы с естественным терморежимом (а в этом разделе мы, напомню, говорим именно о них) замерзают значительно позже, чем среднесуточная температура станет отрицательной, и освобождаются ото льда через некоторое время после того, как она устойчиво перейдет в область выше нуля. Более того, процесс таяния льда на некоторых водоёмах (карьеры, глубокие озера) может затянуться почти на целый месяц: воздух прогревается до плюсовой температуры в первых числах апреля, а лёд полностью сходит где-то к майским праздникам.

Казалось бы, с учетом этих различий между началом и окончанием зимнего сезона (в том смысле, в каком мы договорились его понимать) ловля в предвесенний переходный период на водоёмах, не имеющих тепловой подпитки, должна быть исключена. Однако это не так. Помимо термодинамики есть ещё и механика, и во многом благодаря ей становится возможной рыбалка на некоторых водоёмах с естественным терморежимом. Лёд не обязательно должен растаять, он может уплыть по течению, а в качестве первопричины того обычно бывает толчок воды, имеющий чаще всего не природное, а искусственное происхождение.

* * *

Представьте такую картину. Река, не имеющая или почти не имеющая тепловой подпитки. В ноябре или как исключение – в начале декабря на ней встает лёд. Но во второй половине марта лёд вдруг отрывается и уходит. Отрывается он не просто так, не сам по себе, а спровоцировано – благодаря резкому сбросу воды с расположенного выше по течению водохранилища или даже с нескольких водохранилищ – на самой реке и на её притоках. Резкое повышение уровня воды отделяет лёд от берегов и разбивает его на отдельные льдины. Проходит два-три дня – и река освобождается от остатков льда, «айсберги» уплывают куда-то вниз, а температура воздуха уже такова, что по новой река замерзнуть уже не может, разве что в утренние часы иногда появляются шуга и неширокие закраины. При этом уровень воды опять возвращается к исходной отметке, снеготаяние ещё по-настоящему не проявляется, сброс с водохранилища минимален – в нем идет накопление воды.