Зимний вечер в проруби

Как раз в этот момент левая нога Мая попала в мягкий снег, и Оля с ужасом увидела знакомый рисунок подошвы.

— Именно такой рисунок мы с Юлькой видели возле обрыва в то злополучное утро, когда едва не погибла Таня, — сказала Мариша. — И человек в таких ботинках был сегодня вечером на крыше, когда на нас сверху свалилась ледышка.

— Это он столкнул Таньку с обрыва! — прошептала в ужасе Оля.

— Так что, сама видишь, отпускать Мая нам никак нельзя, — кивнула Мариша.

— Нужно его сдать в милицию!

— И какие у нас доказательства? — возразила Мариша. — Он мигом от всего отопрется. И его выпустят. Нет, нужно вывести его на чистую воду. А у меня дома для этого оптимальные условия. Прикинемся дурами, усыпим его бдительность, а там видно будет.

— А вдруг он нас всех разом укокошит? — испугалась Оля.

— Как? Мы с него глаз не спустим. А оружия у него нет.

— А пистолет?

— Он и в самом деле не стреляет, — отмахнулась Мариша. — Я проверяла. И сама посуди, если бы пистолет был рабочий, стал бы этот тип затевать все эти так называемые несчастные случаи? Нет! Он бы поступил проще! Застрелил бы свою жертву или жертвы. И все! Да и был таков!

— Но что мы ему сделали? — пискнула Оля. — Предположим, вы не должны были его видеть в том доме в Старом Лисине. Но меня-то там не было. Чего же он и меня только что пытался задушить?

— Может быть, обознался в темноте? — предположила Мариша.

— Скажешь тоже! — фыркнула в ответ Оля.

Больше им поговорить по душам не удалось. Потому что вся компания вошла в кабину лифта и поехала наверх. Дома у Мариши в баре оказалось порядочное количество спиртного. С поминок Таня принесла оставшийся пакет томатного сока, салаты, нарезку и сыр. И подруги принялись усиленно усыплять бдительность Мая, старательно прикидываясь полнейшими дурочками, наивными до невозможности. Май пил за двоих, ел тоже, поглядывал по сторонам, рассеянно прислушиваясь к болтовне подруг. И… И становился с каждой минутой все мрачней и мрачней. Подруги удвоили усилия, чтобы парень почувствовал себя наконец как дома и расслабился. Но не тут-то было. Вместо того чтобы оживиться, Май окончательно погрузился в мрачное отчаяние.

— Что-то определенно идет не так, — озабоченно сообщила Мариша Юльке, вызвав ту на кухню. — Почему он сидит такой грустный? Неужели мы ему так не нравимся?

— Никак не пойму, — пожала плечами Юлька. — И какого хрена ему еще надо? Сидит мужик в целом цветнике прекрасных девушек, ест и пьет на халяву и при этом мрачнее тучи.

— Может быть, травки ему дать покурить? — предложила Мариша.

— А у тебя есть?

— Нет, но, может быть, у Таньки есть.

— А у нее откуда?

— От Грини, — лаконично сообщила Мариша.

— Попробуем очаровать его без травки, — решила Юлька пока не поднимать этот вопрос, и подруги вернулись в комнату, где принялись рассыпаться перед Маем в комплиментах, становившихся все прозрачней и прозрачней.

Кажется, это помогло. Май неожиданно просветлел лицом. Но вместе с этим начал делать робкие попытки вырваться из сладкого плена.

— Мне пора идти! — твердил он. — У вас очень здорово, но мне, честное слово, пора идти. Я не могу остаться.

Видя, что уговоры на Мая больше не действуют, Юля переглянулась с Маришей, Таня с Олей, потом Оля с Маришей — и девушки уступили.

— Но ты еще придешь? — спросила у Мая Юлька. — Ты нам очень понравился!

— С тобой так весело! — поддержала ее Оля.

— Ты замечательный парень! — воскликнула Мариша.

— Никогда не встречала никого лучше! — выдавила из себя, сияя притворной улыбкой, Таня.

На лице Мая промелькнуло выражение, близкое к панике. Он быстро попрощался с подругами и выскочил из квартиры.

— За ним! — прошептала Мариша, когда шаги стали стихать. — Только тихо! Ни в коем случае не спугните его!

И подруги друг за дружкой, похватав свою одежду, просочились на лестницу. И тут до них донесся голос Мая. Он с кем-то разговаривал, стоя у лифта. Сняв обувь, Юлька на цыпочках подкралась поближе и спряталась за углом.

— Нет! — говорил Май. — Нет, и не уговаривай меня! Это замечательная девчонка. И подруги у нее классные. У меня рука не поднимется!

Собеседник что-то ему ответил.

— И деньги мне не нужны! Говорю же, что я отказываюсь от задания. Я просто не смогу. Что? Нет, ты этого не сделаешь! Она же ни в чем не виновата! Ты не можешь! О господи! Ты не женщина, ты зверь! Чудовище!

Разговор был закончен. Теперь Юлька слышала только тяжелое дыхание Мая. Похоже, он вел борьбу с самим собой. Юля начала отступать назад. И очень вовремя. Едва она успела, пятясь, войти в Маришину квартиру и втолкнуть своей попой других подруг, как из-за угла от лифта появился Май. Он позвонил в дверь Маришиной квартиры. И когда Мариша открыла ему, он твердо заявил:

— Я решил остаться!

— Вот и отлично! — очень убедительно просияла Мариша. — А мы уже собирались за тобой бежать. Видишь, даже обулись!