Зимний зной (СИ)

Я просто отдаюсь, подчиняюсь ее стихии и такие условности, как, например, время, пространство, обстоятельства или еще что угодно, перестают для меня существовать, теряют свой смысл в данный конкретный момент. Я растворяюсь в Даниле Зимине, буквально.

Это очень интересное состояние.

Можно было бы попытаться сравнить его с экзальтацией наркомана во время «прихода», но такое сравнение выйдет неправдоподобным, и слишком блеклым. Потому что, в отличие от наркоманской эйфории, это энергия. Добрая и вечная. Поэтому я назову ее просто и понятно — волшебство, или обыкновенное чудо…

После лежим и мечтаем, о многом. Но больше о том, как повторим это снова, в раю, примерно через пятнадцать часов.

Все мои сомнения забыты, и оставлены в далеком прошлом. Я больше не стесняюсь ни своей любви, ни наготы. Мне странно, что я когда-то думала иначе.

Снимаю обручальное кольцо и, перевесившись через Данила, кладу его на прикроватную тумбочку. Оно тихо звякает о гладкую поверхность.

— Вот, возьми в загс, не забудь. А что там за сюрприз ты приготовил?

— Ещё одну хорошую примету! Встретимся у алтаря, вернее, в загсе. Все, как ты хотела.

Улыбаюсь ему, обнимая. Никакие плохие приметы, я знаю, больше не имеют над нами власти.

Из телефонных разговоров

— Тимур Эльдарович, у нас тут, как бы… внештатная ситуация.

— Чё там?

— К парадной Зимина подъехал лимузин, свадебный. Белый, украшенный, все дела.

— Ну?

— Ну, девушка садится в него и уезжает!

— С Зиминым?

— Нет, сама.

— Хм. Надо бы проследить.

— Я уже Жука послал.

— Хорошо! Так, пацаны, готовность номер один. Мы с Ратмиром выезжаем к вам.

— Что, если он выйдет раньше?

— Придержите до моего приезда.

— Понял. Бить его можно?

— Само собой. И пусть Жук мне отзвонится, куда там тот лимузин девку доставил. Это у них брачные игры такие, или он реально жениться собрался?!

— А х*р его знает, Тимур Эльдарович.

— Тоже так думаю. Ладно, на связи. Покажем жениху небо в алмазах!

— Так точно.

— Все, отбой.

Глава 36

Любовь сильнее смерти

Данил

Не помня себя от счастья, спускаюсь в паркинг. Открываю багажник машины, чтобы закинуть туда наши дорожные вещи, когда ко мне подходят двое.

— Добрый вечер, — слышу я, и оборачиваюсь.

По виду, оба профессиональные бойцы. Вечер вряд ли может считаться добрым, если им от меня что-то надо.

— Добрый, — на всякий случай, чуть-чуть отступаю, расчищая себе место для маневра.

Регулярные занятия с охраной в зале не прошли для меня даром. Я с уверенностью могу сказать, что справлюсь с мужичком средней комплекции, а то и не с одним.

Но от этих только убегать, если что. Без вариантов.

— С вами хотят поговорить. Присядем, — повелительно кивает мне второй на черного монстра позади себя. Кадиллак эскалейд с тонированными стеклами, перегородивший выезд из паркинга по диагонали.

Ни х, пацаны.

— Кто? — хмурюсь я, уже прикидывая траекторию своего побега.

— Конь в пальто. Садись, давай, — следует наглый ответ.

Я, в самом деле, резко приседаю, прошмыгивая в щель между ними и стенкой. Все происходит в считанные секунды.

Тяжеловесы бегут за мной к выходу из паркинга, и все идет как бы неплохо, пока на моем пути вдруг не возникает еще один громила из эскалейда.

В попытке cдвинуть его я бью, не раздумывая. Но бегущие настигают нас, и вот теперь уже они втроем молотят меня, куда придется.

Бьют прицельно, точно, избегая лица, преимущественно по почкам и печени. Прохаванные, с*ки!

Практически теряя сознание, я слегка оседаю. Перед глазами вспыхивают огненные круги, пол плывёт. Они дружно подхватывают меня и, как безвольную куклу, затаскивают в джип.

Очухиваюсь на сиденьи. Пытаюсь сфокусироваться на мужчине справа, по-видимому, главному тут.

Тимур, мать его, Урусов! Разглядывает меня в упор тяжелым взглядом. Это плохо.

Сказал бы я ему, но стоит ли нагнетать? Сейчас бесперспективно, и глупо. Поэтому также мрачно молчу, ожидая, когда он заговорит первым.

— Плохой мальчик, придется воспитывать, — произносит, наконец, ухмыляясь.

От этого бреда передергивает. Я не выдерживаю:

— Дядя, излагай конкретнее! Что надо?

Спрашиваю напрямую, но Тимур молчит как пень. То ли хочет сам играть здесь «первую скрипку», то ли просто испытывает мою выдержку.

В глазах до сих пор искрит, в боку противно ноет, однако по-детски наивная мысль о спасении все ещё не покидает меня.

Мне кажется, еще не поздно успеть в загс и на Бали! Что эта потасовка ерунда, о которой легко забыть. Что можно попытаться как-то договориться с ним, разойтись мирно.

Урусов неожиданно обращает внимание на Тонин дорожный чемоданчик, брошенный у машины. Кивает своим гориллам, и кто-то из них зачем-то притаскивает его сюда.

— Далеко собрался? — Тимур глядит на меня презрительно и брезгливо.

— По делам, — отрезаю.

— Так мы подвезём! — кивает он водителю, и эскалейд, к моему удивлению, трогает с места.

Резко набирает скорость, выезжая из паркинга. Куда этот урод собрался меня подвозить?!

— А че за небесно-голубой цвет у сумочки, Дань, геем заделался? — спрашивает Тимур, и охранники синхронно ржут.