Зимой змеи спят

— Ладно, ладно, — грубовато оборвал его Тополь Артемьевич. — Расскажите-ка о себе, Георгий.

— Да пошли вы!.. — непринужденно сказал Ставров. — Вы наверняка и так про меня всё знаете! К тому же, я не люблю вспоминать прошлое…

— М-м? — лаконично удивился Тополь Артемьевич. — Что так?

— Песня такая есть, — скривился Ставров, — не слышали?.. «Не вспоминайте былое — не вспомнится, забываются имена и лица… Всё быстрее мчится дней конница, разгоняется лет колесница!» — фальшиво пропел он, с трудом слыша себя, словно в ушах у него были ватные пробки. — И вообще, не собираюсь я разговаривать с вами, пока мне не скажут, что здесь происходит — раз… на кой черт вам понадобился весь этот цирк с убийством Звягинцева

— два… и какое сегодня число — три!..

Тополь Артемьевич и Заказчик переглянулись.

— Спокойно, Вик, спокойно, — посоветовал своему напарнику одышливый. — У нас еще всё впереди. К тому же, парень имеет право знать… хотя бы ответ на последний вопрос.

— С тех пор, как вас якобы арестовали в переулке возле милиции, прошло не более десяти часов, Георгий Анатольевич, — сказал Заказчик.

— Ни фига себе — «якобы»! — удивился Ставров. — По-вашему, подчиненные Звягинцева в казаки-разбойники играли, когда лупили меня по башке и по почкам?

— Я бы назвал этот эпизод, скорее, репетицией ареста, — сказал Заказчик. — Видите ли, Георгий Анатольевич, вам предоставлен уникальный в своем роде шанс избежать ареста и, соответственно, наказания за убийство офицера милиции… тем более тяжкое, что совершено оно было при исполнении покойным своих служебных обязанностей… Впрочем, пока вы находитесь у нас, никто из блюстителей порядка вас и пальцем не тронет, хотя, поверьте, они прекрасно осведомлены, где вас искать… И если вы… м-м… неразумно отказываетесь от нашего предложения, то мы просто-напросто отпускаем вас на все четыре стороны.

— Что ж, я давно понял, — процедил Ставров, — что от вас не следует ждать ничего хорошего. Но не думал, что вы способны на такой примитивный и грубый шантаж!..

— Обстоятельства вынуждают, Георгий Анатольевич, — как бы извиняясь, произнес Заказчик. — Впрочем, выбор в этой ситуации все-таки есть, и сделать его — ваше право.

— Как я могу что-то выбирать, если неизвестно, чего вы хотите от меня на этот раз? Хотя, если судить по масштабам последней репетиции, ваша Ассоциация работает по-крупному. Кого же вы взяли на мушку теперь? Президента? Или Генерального секретаря ООН?

— Ну, что вы, Георгий Анатольевич, — протянул Заказчик. — На таких личностей рука поднимается только у каких-нибудь самодеятельных фанатиков и политических экстремистов… Мы же люди скромные, и масштабы нашей деятельности никоим образом не распространяются на крупных политических деятелей. Нет, Георгий Анатольевич, нас интересуют обыкновенные люди — в принципе, такие же, как мы с вами… Вы никогда не задумывались, почему люди стремятся покарать предателей? И никогда не испытывали такого желания — выпустить в своего бывшего сослуживца длинную очередь, потому что он в решающий момент струсил и попытался перейти на сторону врага?