Зимовка на «Торосе»

Ледовый плен «Тороса» подходил к концу, но пока мы должны были оставаться почти на одном месте. Если бы все участники экспедиции находились на борту, то неделя-другая стоянки существенного значения, конечно, не имела бы, но на экспедиционных работах еще находилось восемь человек с весьма небогатым запасом продовольствия. Это обстоятельство заставляло нас по несколько раз в день подниматься на вершину острова Боневи, чтобы узнать, не начал ли вскрываться ледовый покров архипелага. Увы, кроме двух полыней в Таймырском проливе и на рейде «Зари», пока все оставалось по-старому.

В начале августа толщина льда в нашем районе была от 40 до 70 сантиметров; лед имел большое количество сквозных проталин и глубоких каналов; ходьба по нему была сопряжена с большим риском. Если бы нашим топографам пришлось из-за недостатка продовольствия перебираться на остров Боневи, то очень может быть, что это предприятие и не увенчалось бы успехом. Форсировать этот лед «Торосом», конечно, не имело смысла: мы смогли бы выйти из бухты, но дальнейший путь по архипелагу был закрыт.

30 июля с горы острова Боневи во весь дух примчались два матроса.

— Дым! «Ермак»! Идет, идет сюда, — наперебой рассказывали они радостную весть.

Как бы в подтверждение их слов над Ледяной появился гидросамолет, с которого наша рация приняла привет, посланный В. М. Махоткиным. Через полчаса меня вызвал к радиотелеграфу «Ермак»:

«Здравствуйте. Привет вам от «ермаковцев» и Большой земли. Как у вас обстоят дела со льдом? Мы подошли « острову Герберштейна и встретили непроходимые торосы. Каким путем думаете лучше всего попытаться пройти архипелаг?»

«Торсе» ответил:

«Наш лед имеет максимальную толщину в 70 сантиметров, очень много проталин, нет ни одного тороса или ропака. Лед настолько слаб, что «Торос» своим ходом прошел по бухте Ледяной больше сотни метров. Спускайтесь к югу и идите проливом Матисена. Взаимный сердечный привет».

На гору побежало несколько человек смотреть, как красавец «Ермак» разделается со льдами архипелага, но… ледокол повернул на север и скрылся в направлении к острову Макарова. Утешили себя тем, что раз «Ермак» пошел на север, значит там обстановка лучше.

Тревожила мысль о положении тех, кто сейчас был вне корабля. Западный отряд, работавший на материке, имел у себя в тылу базу геологов в заливе Бирули; в случае катастрофического положения с продовольствием он мог перейти на ее иждивение. С восточной группой, снимавшей остров Таймыр, дело обстояло хуже. С окончанием их запасов единственной возможностью существования являлась охота, но этот вид промысла был не совсем надежным. Гуси уже отрастили свои крылья и, хотя не особенно быстро, но все же улетели от охотника. Сезон «легкой» охоты прекратился. Наш лучший «гусятник» Иван Кузьмич Кошелев пробродил как-то двое суток с ружьем и вернулся только с… подбитой чайкой.

Стирка парусов весной.

7 августа у борта неожиданно появились гидролог и гидрохимик, работавшие в восточной топографической группе. Оба пришли мокрые по пояс.

— Ну, как у вас дела? Почему только двое? Где остальные? — засыпал я их вопросами.

— Все в порядке, Николай Николаевич, работаем; позавчера стали лагерем в 18 километрах от вас, опустился плотный туман. Чтобы не сидеть зря, мы решили проведать «Торос» — по баньке соскучились. Завтра пойдем обратно, а вот вам донесение от Юдова.

— Как лед? Очень трудно итти?

— Лед только и ждет, чтобы развалиться на куски. Откровенно говоря, итти паршиво, а в одиночку и совсем не рекомендуем, ну и «Торосу» шагать тоже еще рановато.

— Ну добре, идите мыться и отдыхать, завтра придумаем, что делать дальше.

Н. С. Юдов сообщал, что работа идет успешно, но объем ее против плана значительно возрос из-за большой изрезанности берегов. В продовольствии отряд пока затруднений не испытывал, но запасы подходят к концу. До полного окончания съемки Таймыра отряд работы не прекратит ни по каким причинам.

Я рассказал товарищам о создавшемся положении. Вызвались добровольцы доставить на плечах продовольствие отряду, так как о движении с нартами не могло быть и, речи. Утром восемь человек отправились в свое рискованное путешествие через пролив Паландера. Ледовый покров был удивительно обманчив. Там, где казалось, что нельзя было ступить, лед совершенно свободно выдерживал тяжелый груз; на некоторых же участках он буквально разъезжался под ногами.