Зиновий Колобанов. Время танковых засад

В этот день штурмовыми группами противник пытался прорвать оборону в районе Центрального сектора Красногвардейского укрепрайона, но эти атаки производились с целью улучшить свои позиции под Красногвардейском. Штурмовать Красногвардейск немцы не собирались, но если бы в ходе этих локальных атак оборона ополченцев была бы легко прорвана, несомненно, противник пересмотрел бы свои планы и захватил город.

Как показывает опыт прорыва Лужского рубежа в августе 1941 года, для достижения успеха командиры боевых групп немецких танковых дивизий, могли полностью игнорировать приказы начальства и действовать по обстановке, по принципу «победителей не судят». 20 августа немцы планировали окружить и уничтожить 2-й батальон курсантов-пограничников, который в течение несколько дней срывал их график наступления.

Колобанову была поставлена на первый взгляд неосуществимая задача. Он пятью танками должен был остановить три (!) немецкие танковые дивизии (1-ю, 6-ю и 8-ю), если те прорвутся через позиции курсантов или будут с фланга обходить их. То, что прорыв немецких танков произойдет, никто не сомневался. Обескровленный боями 2-й батальон курсантов не мог бесконечно долго сдерживать противника. 20 августа кроме танковой роты Колобанова для помощи пограничникам на передовую прибыли две роты ополченцев из 2-й ДНО. Они заняли оборону на флангах 2-го батальона курсантов. Несмотря на то, что Колобанов готовился к отражению немецкого наступления на Ленинград, его роте предстояло занять тот район, через который и будет происходить маневрирование немецких бронированных колонн. С этого момента неравный бой пяти экипажей КВ-1 с немецкими танками был уже неизбежен. Задача осложнялась тем, что в районе Красногвардейска имелась развитая дорожная сеть, и немецкие боевые группы могли быстро маневрировать по предполью укрепрайона.

Но были факторы, которые помогали танкистам Колобанова. В состав его роты входили новые, прибывшие только с завода экранированные КВ-1. В 1941 году у панцерваффе не было машин, способных на равных сражаться с этими машинами. В состав экипажей входили опытные кадровые танкисты. Советские танки должны были действовать в предполье укрепрайона, где маневрирование вражеских машин было ограничено противотанковыми препятствиями и минными полями. Так, перед Красногвардейским УРом был вырыт 12-километровый противотанковый ров, который протянулся по дуге от Пижмы до Красногвардейского военного аэродрома, а отдельные его участки доходили до деревни Скворицы. Ров практически полностью прикрывал Красногвардейск с юга, и хотя прерывался автомобильными дорогами, существенно затруднял маневрирование немецких танковых соединений.

Этот ров имел огромное значение в предстоящем бою, его начертание и предопределило направления маневрирования немецких танковых колонн. Так как ров строили в спешке, не всю работу удалось выполнить строго по канонам полевой фортификации. Если на правом фланге (в районе Сквориц) и в центре наших позиций (участок Корпиково – Вопша – Лядино) был перекрыт пулеметно-артиллерийским огнем стрелковых частей, то 3-километровый участок от Вопши до Воскресенского практически не имел такой защиты. На левом фланге ров прикрывал позиции Пижменского узла обороны (участок Пижма-Пустошка), но здесь было и его самое уязвимое место. В этом районе он заканчивался, и начинались леса и болота, которые, как считалось, непроходимы для немецких танков.