Зинуля

Петренко. Вы поймите – для того чтобы её из леса выволочь, я же должен ей пообещать что-то. У неё же заскок. А что я пообещаю? Что признаюсь в том, чего не было?

Нина. Ну пообещайте. Мы вас просим... Ну, вот я вас прошу – пообещайте! Её бы только до общежития, а мы встретим!

Жена Петренко неодобрительно покачала головой.

Нина (жене Петренко).Да вы не беспокойтесь. Если что – скажем: «Это мы его попросили так поступить. Мы!»

Жена Петренко. Вы скажете, а она (указывая на Валю)не скажет.

Нина. А что она может сказать другого? Это что, неправда, что мы его просим? Правда! Да, мы просим, чтоб ваш муж её обманул и привез! Ради неё же и просим!

Петренко. Да не в этом дело... Я могу попробовать. Ну что-то пообещаю, там видно будет. А потом? Вы-то с ней как, справитесь? Не выкинет она ещё чего-нибудь?

Нина. Да справимся, справимся. Это уже наше дело. Только бы её привезли. До утра она никуда у нас не денется, а завтра начальника попросим – оставит её. Больше ей ничего не надо... Чтоб только её в этой будке оставили. Поезжайте, потом она вам спасибо ещё скажет! (Вале).Что ты в стол смотришь? Ты же прекрасно знаешь, как она темноты боится, у неё там в лесу сердце лопнет... Со страху!

Петренко прикинул что-то в уме, поглядел на Валю, на жену. Жена молчала.

Петренко. Ну, хорошо. Только я с ней теперь боюсь без свидетелей. Кто поедет со мной?

Нина посмотрела на Клаву, Клава на Нину. Валя сидит нахмурившись.

Петренко. (поднимаясь).Ну, вы решайте, а я пока переоденусь...

В лесу, на поляне.

Зинуля сидит одна на своем пеньке. Ночь, темно, жутковато шумит ветер в деревьях. После того как Фёдор Иванович отсюда уехал, она успела и нареветься и тихо поплакать, а теперь– поёт. Сидит, сжавшись в комочек, подняв куцый воротник курточки, и поёт бесконечно печальную песню без слов.

Вдруг из черноты ночи выползают огромные ручищи Петренко– обхватили её головку, закрыли лицо.

Зинуля (вопит).Ааааааааааааааааа! (Вырывается, бежит без оглядки).

Петренко хохочет. Узнав его голос, Зинуля останавливается, мрачнеет.

Петренко (смеётся).Ну... Ну! Я-то думал – герой, ночью одна в лесу! А ты, оказывается, трусиха, а? (Поднимает с земли один из кирпичей, приготовленных Зинулей, отбрасывает. Смеётся).Ай-ай-ай! Ай-ай-ай!

Подбегает Клава– видимо, Петренко быстро пошел вперед, чтобы напугать Зинулю, Клава отстала, теперь догнала.

Клава (к Петренко).Ты что? Дурак! Разве так можно? Зинуленька, мы за тобой пришли!

Зинуля (подходит угрюмая, изможденная. Негромко).В чём дело? Что вам надо? (Усаживается на пенёк, показывая этим, что ничего не изменилось).

Петренко. Подружки твои за горло меня взяли! Прямо, как эти... Как хунвейбинки, ворвались в квартиру! Я-то думал, ты давно дома. А ты, оказывается, упрямая ослиха. Молодец!

Зинуля молчит.

Клава. Зин, поедем. Он завтра пойдет к начальнику...

Петренко. Сдаюсь! (Смеясь, воздел руки кверху).Только не до конца! Я начальнику скажу так: «Черт попутал – перепутал!» Они же оба стоят на речке, эти объекты,– что тебе очистные, что тебе водозабор. Ну, зашло одно за другое. А когда понял – дурака свалял. Примерно... Вот так, если согласна – всё! Кончаем эту бодягу... Мир – дружба! Тогда и твоя взяла, ну, и я не совсем в дерьме буду. По рукам? (Незаметно подмигнул Клаве).

Зинуля (подумав).Хорошо. Пускай так. Только пойдем к Виктору Николаевичу прямо сейчас.

Петренко. Ты что? Он уже спит! Ему снится сейчас, что он стал управляющим трестом. Такой сон перебить... Грех!

Зинуля. Я сказала. Не устраивает – можете уходить.

Петренко. Ну хорошо, хорошо... (Передразнивает).«Я сказала, ты сказал». Вставай! (Берет её за плечи).

Зинуля. Без рук! Я сама. (Поднимается).Значит, мы сейчас приезжаем в город и прямо идем на квартиру к начальнику. Так?

Петренко (ёрничает).Так-так-так-так!..

Зинуля. Я без шуток.

Петренко. Ну, так, так! (Указывая на Клаву).Свидетельница стоит.