Зита. Дорога в небо

— П-с-ш-ш! — с шумом выдохнул генерал-майор. — Вот вроде знаю тебя с детства как облупленную, но… ну что ты за феноменальная шлюха, а? Ну как, скажи, как в десять лет ты могла снюхаться с офицером ГБ? Да еще чтоб он тебя прикрывал?! Или не в десять, раньше?

— В шесть, — вздохнула она.

Генерал-майор коротко хохотнул. Повернулся и поманил полковника ГБ пальцем.

— Пусть живет, заслужил, — буркнул он. — Продолжай службу, полковник, защищай безопасность республики, как и прежде защищал. А ты, Л-лиана Сергеевна…

— Зита, — сказала она твердо. — Зита, Владимир Данилович. Спартаковцы под масками никогда не прятались! Толку с вашей секретности, если меня чуть не убил ваш же помощник… или кто он там?

— Не твое дело, — угрюмо заметил генерал-майор. — Без обид — действительно не твое. Пока есть возможность, не лезь в эту грязь. Сам разберусь. И, пожалуй, действительно должность полномочного представителя лидера республики для тебя пока что великовата, выпрыгиваешь из нее. И бегаешь потом, как голая…

— Да Владимир Данилович!.. — счастливо возопила она.

Генерал-майор, не слушая ее, коротко переговорил с начальником курсов и ушел не прощаясь. Встречаться с ней взглядом он не пожелал. Зато подошел полковник ГБ и обнял при всех.

— Спасибо, черноглазая! — шепнул он ей в ухо. — Сегодня ты спасла нам всем жизнь, а своему начальнику — репутацию.

— Владимир Данилович и сам бы разобрался! — уверенно возразила она.

Полковник ГБ вздохнул. Аккуратно поцеловал ее в кончик носа.

— Дурочка, — сказал он проникновенно. — Ты совсем не знаешь своего начальника. А я — знаю, и очень хорошо. Он — жестокий зверь, Сталин на его фоне — бледная тень, не более. Опасайся его. Опасайся каждую секунду, вот мой единственный совет.

— Глупости! — легко отмахнулась она. — Давайте наконец познакомимся, а то все по званиям, как не родные! Я — Зита.

— Коля! — улыбнулся полковник. — Просто Коля.

-=-=

Корпоративчик гремел музыкой. Министр экономического развития собрал близких и друзей по случаю дня рождения дочери. Близких и друзей набралось столько, что еле вместились в трехэтажный дворец. Веселились от души. На английской лужайке перед фасадом из итальянского мрамора голосили приглашенные артисты, в двух залах танцевали по-мелкому, в малом зале играли играли по-крупному, и везде пили по-черному.

— Привет, Миша! — улыбнулась женщина и присела к мужчине за столик. — Хорошо запрятался, еле нашла!

Лысый Миша уставился настороженно и зло.

— И много заплатила, чтоб найти? — осведомился он.

— Много, — равнодушно сказала женщина. — Списком кадровых перестановок в «Атомном поясе Сибири».

— Списочек и я бы купил! — завистливо сказал Миша. — Если он, конечно, от Первого Лица. Ну, нашла, дальше что? В нумера не поведу, и не надейся. Меня старые облезлые балерины не привлекают. Потом пропахли, мозоли, синяки — фу!

— Миша, ну ты же старая умная сволочь! — грустно сказала женщина. — Ну зачем ты на нее разинул пащечку, а? Одного раза не хватило? Ведь уделался тогда от страха, еле папиком откупился! А сейчас, Миша, тебе откупаться некем, сейчас ты сам коренной!

Мужчина дрогнул и еле заметно сгорбился.

— Недоказуемо, — глухо сказал он.

— Кому недоказуемо, Миша? Главному? А ему доказательства не нужны, ему подозрений достаточно. А подозрения есть.

— А что мне оставалось? — зло сказал Миша. — Она все мои фирмы из схем вычистила!

— Значит, лишние там были твои фирмы, — равнодушно сказала женщина. — Она профессионал, Миша, как и ты. Ты запихивал, она вычищала, дела житейские. Это всего лишь деньги. Тебе что, мало было места у трона? Тайный экономический советник, представитель силового блока России, ну куда еще больше, Миша? Ну зачем ты на любовницу Главного замахнулся, а? Где был твой ум?

— Да не любовница она! — раздраженно сказал мужчина. — И не была ей никогда! Это мы в первую очередь проверили! Физически невозможно, понимаешь — физически!

— Она любовница, и не спорь, — вздохнула женщина. — Как-то у нее и без интимной близости получается, всегда ей завидовала! А за любовницу Главный тебе голову открутит. Медленно.

— Знаю, — подавленно сказал мужчина. — Мне конец, да?

— Пойдем, потанцуем? — предложила женщина. — Как в юности? Ты тогда прекрасно танцевал. Да и я была свежей и невинной…

— Где ты и где невинность? — буркнул Миша. — Это, как их… антонимы, вот. Ну, пойдем танцевать, конец-то один. Мне теперь все равно.

Они кружили по залу в перекрестье завистливых взглядов. Она вальсировала воздушно, слегка откинувшись в его руках, опустив свои руки расслабленно вниз.

— Эх, Миша-Миша! — с сожалением прошептала она. — Мне жаль тебя, действительно жаль!