Зита. Дорога в небо

— И ничего, — усмехнулся Токарь. — Дальше каторги не пошлют, больше пожизненного не дадут. Работаю на дистанции. Вот, отпуска дождался, и не надо никуда бежать. Карточка полная, два месяца можно бухать беспробудно, лишь бы печень выдержала, жилье предоставлено… Меня как бы все устраивает. Знаешь, даже подумываю иногда: а чем наша жизнь от воли отличается? Ну, разве что работать надо, так я всегда работал… Скафандр — великая вещь, в нем и Заполярье вполне терпимое.

Шипунов молча кивнул. Да, скафандр — великая вещь, настоящий гений придумал.

— Я что подошел-то… — сказал Токарь. — Хочу быть бригадиром. Из тебя бригадир никакой, честно, так я бы на твое место, а? А ты бы в чистые мастера дистанции, как и твоя девочка? Задай вопрос своему начальству, как это возможно провернуть. Если надо курсы какие пройти, так я готов.

Шипунов изумленно на него посмотрел. Чтоб уголовник сам шел на сотрудничество с СБ? М-да, что-то реально меняется на Седьмом каторжном…

— Или авторитетов не берут? — спросил Токарь.

— Смотря какая статья, — опомнился Шипунов. — А вопрос решается просто. Подойди к сопровождающим, они проверят историю и примут решение. Если что, моя рекомендация у тебя, считай, есть. Подпишешь договор и при нормальном раскладе вечером будешь бригадиром.

— Так просто? — усомнился Токарь.

— На самом деле — непросто, — признался Шипунов. — Но быстро. Будет здорово, если ты по критериям пройдешь, мне это бригадирство действительно поперек горла стоит, не моё, хоть отдохну нормально.

— Хороший ты мужик, — задумчиво отметил Токарь и уставился куда-то ему за спину.

— Опа! — сказал уголовник озадаченно, глядя мимо него. — Какие гости до наших женщин! И как все рады знакомству!

И мягко двинулся по перрону.

— Атас! — непроизвольно вырвалось у Шипунова в переговорник. — На перроне!

Все же путейцы есть путейцы, дисциплина и организованность в крови, как у военных. Он сделал всего пару шагов вслед за Токарем, как из салонов уже начали выпрыгивать мужчины. И не все с пустыми руками. Группка парней на перроне, тормознувшая прогуливающихся каторжанок, настороженно заозиралась. А потом ударил негромкий, но такой знакомый по стрельбищам выстрел. ПР-М, пистолет разведчика малошумный, идеальное оружие для женской ладошки… Он сам не понял, как оказался рядом с конфликтом. И как оружие оказалось в его руке — тоже. Главное выхватил взглядом сразу — его подружка стояла в боевой стойке, невредимая и очень сосредоточенная. И пистолет в ее руках профессионально перескакивал с мишени на мишень. Трупы пока под ногами не валялись, уже хорошо, только один из местных загибался и зажимал ладонью ухо. А потом перед его глазами запрыгала железнодорожная униформа.

— Господин старший лейтенант, ничего не было! — торопливо заговорил дежурный по перрону. — Я сам видел, ничего, честно! С ними просто хотели поговорить, что такого? А она сразу стрелять! Сейчас полиция приедет разбираться!

— За руки хватали, дорогу загородили… — спокойно заметил сбоку Токарь.

— Не было! — убежденно заявил железнодорожник. — Девушки неправильно поняли, нервные у вас девушки!

— А ваши нервные ребята куда побежали, не за подмогой ли, по южной традиции? — так же спокойно осведомился Токарь. — Позвони, дай отбой. Иначе перестреляем. И их, и тебя. У нас стволов хватает, и все штатные.

Железнодорожник прошипел что-то эмоциональное и схватился за телефон.

— Алина, дура ты блуднючая! — громко сказал Токарь. — Ты ж сама хотела познакомиться с настоящим мужчиной, с утра мечтала, я слышал! Чего завыпендривалась?

— Но не так же! — рявкнула здоровенная тетка. — Чего сразу за подол хватать? Я им что, проститутка?!

— Похожа, — философски заметил Токарь.

— Похожа я была в шестнадцать лет! А сейчас…

Алина, несмотря на размеры и зверский вид, юмор понимала, была далеко не дурой на самом деле и Токарю подыграла мастерски. Общие смешки немножко разрядили обстановку, раненого увезли в медпункт, потихоньку начались мирные разговоры с местными.

— И как у вас там, в Заполярье? — уважительно спросил железнодорожник. — Нормально платят?

— Кому как, — пожал плечами Шипунов. — Диспетчера за четыреста получают, станционные службы чуть меньше.

— Неплохо, — завистливо пробормотал железнодорожник.

— И квартиры бесплатные, — с серьезной рожей добавил Токарь. — Вон, видишь, моносалонные вагоны? Наше служебное жилье, душ, туалет и кухня, все как положено, так в них по дистанции и катаемся. В головном вагоне столовая-ресторан, два раза в неделю культур-состав подкатывают. Там солярий, спортзальчик, секции-шмекции всякие, учебка… Ну и по мелочи. Социалка там, медицина по разряду военных госпиталей, северные пайки…

Местный железнодорожник оглянулся зачем-то, понизил голос и спросил:

— Слушай, брат, а как к вам можно пристроиться? Подскажи ходы, не обижу!