Читаем Зюльт полностью

ТОЛЬ. Да что ты! Какие там бабульки! Они же нищие все. Спят в бытовках.

ГОЦЛИБЕРДАН. Нищие или не нищие – другой вопрос. Блаженны нищие духом, как говорил один предшественник нашего Тамерланыча. Тыща человек – это уже сила.

ТОЛЬ. Какая к черту сила? Говори быстрее, не изводи меня.

ГОЦЛИБЕРДАН. Отцу Гавриилу Сирину неоднократно угрожали. Мусульманские экстремисты. И лично. И по телефону. Они грозились убить его за то, что он крестит гастарбайтеров. Понимаешь, в чем тут суть дела?

Пауза.

ТОЛЬ. У нас есть доказательства?

ГОЦЛИБЕРДАН. Через 72 часа будут.

ТОЛЬ. Какие?

ГОЦЛИБЕРДАН. Записи. Отца Гавриила с экстремистами. Там все сказано.

ТОЛЬ. Голоса настоящие?

ГОЦЛИБЕРДАН. Гаврюхи – настоящий. Остальные – как живые. С акцентами. Ах, святой отец-заде, ухуячим мы тебя по пэрвое число. Нэ жди второго, його не будет.

ТОЛЬ. Ладно. Понятно. Сколько?

ГОЦЛИБЕРДАН. Ну, думаю, тариф стандартный.

ТОЛЬ. Когда ты скажешь Андрюше?

ГОЦЛИБЕРДАН. Никогда.

ТОЛЬ. Что за фигня?

ГОЦЛИБЕРДАН. Решения такого уровня должен оглашать ты. И только ты. Ты – наш бог. Нет, конечно, наш бог – Тамерланыч, но ты – папа римский, патриарх и далай-лама в одном лице. Вопросы жизни и смерти должен решать только ты.

ТОЛЬ. Но это не вопрос жизни и смерти. Это вопрос маленькой суммы денег. Я поручаю… я приказываю тебе переговорить с Андрюшей. Сегодня же!

ГОЦЛИБЕРДАН. Остынь, мон женераль. Ты не в армии. Я не против поговорить с Андрюшей. Но такое поручение он примет только от тебя. Так стоит ли удлинять веревку?

ТОЛЬ. Ты хочешь сказать…

ГОЦЛИБЕРДАН. Полевой меня не послушается. Он все равно пойдет к тебе переспрашивать. А по дороге исковеркает весь смысл. Его солдафонская голова. Ты должен сказать ему и приказать. Ты – повелитель. В конце концов.

ТОЛЬ. Тогда ты должен написать мне текст. Сегодня. Что говорить.

ГОЦЛИБЕРДАН. Ты забыл, как это говорится в таких случаях?

ТОЛЬ. Я имею право забыть. Я уже несколько лет занимаюсь вечной жизнью. И только ей.

ГОЦЛИБЕРДАН. Ну, ты «Мастера и Маргариту» читал?

ТОЛЬ. «Мастера и Маргариту»? Двадцать лет не перечитывал. Как мы начали реформы, так и не перечитывал.

ГОЦЛИБЕРДАН. У тебя в кабинете стоит полное собрание Булгакова. В подарочном исполнении. Под цвет швейцарской штукатурки. Открой пятый том и перелистай быстренько.

ТОЛЬ. Что значит быстренько? Кто дает кому поручения – я тебе или ты мне?

ГОЦЛИБЕРДАН. Ты даешь поручения сам себе. Но иногда через меня. Так получается. Ты же лучший исполнитель в России. За это Игорь и позвал тебя в правительство.

ТОЛЬ. Хорошо. Тогда ты проводишь меня до кабинета. Я хочу, чтобы ты показал мне, где это, в пятом томе.

ГОЦЛИБЕРДАН. Всецело повинуюсь, ебаный в рот.

ТОЛЬ. Как ты думаешь, когда вызывать Полевого?

ГОЦЛИБЕРДАН. Вызывай на завтра. Пока экстремисты успеют подготовиться. Пока то-се. Но нал я тебе советую заказать сегодня. Исламские киллеры любят аванс. Это у них религиозное.

ТОЛЬ. С авансом нет никаких проблем. Вообще никаких. Проблема в том, чем они отчитаются. Отчетность!

ГОЦЛИБЕРДАН. Щуплое, слегка бородатое тело тебя не устроит?

ТОЛЬ. Это результат. Нужны доказательства процесса. Все должен случайно заснять милицейский вертолет. Абсолютно случайно. Патрулировал и заснял. Ты понял меня?

ГОЦЛИБЕРДАН. Я вас отлично понял, товарищ фельдмаршал.

ТОЛЬ. Ну вот и хорошо. Приступай. Я пока съезжу в Кремль. Развеяться. Встречаемся у меня в кабинете в восемнадцать часов. В шесть вечера.

ГОЦЛИБЕРДАН. Да благословит тебя Аллах, мой фюрер. Но при совершении лишь добрых дел.

ТОЛЬ. Перестань паясничать, Гоц! Перестань!

Тьма, она же темнота.

Пучок света.

ТОЛЬ. Гоц!

ГОЦЛИБЕРДАН. Да, мой герой.

ТОЛЬ. Гоц, успокой Марию как-нибудь. Заранее. Лучше, чтобы Игорь в эти дни не очень вычитывал новости.

ГОЦЛИБЕРДАН. Машка готова. Она ко всему готова.

ТОЛЬ. Вот и отлично. А ты знаешь, Гоц, что у нас на полях под Наро-Фоминском уже заколосился бамбук?

ГОЦЛИБЕРДАН. Не может быть. Никогда не верил в эту затею.

ТОЛЬ. Потому что скептик, Гоц. Закоренелый, неисправимый скептик. А я оптимист.

ГОЦЛИБЕРДАН. Поэтому ты миллиардер, а я до сих пор нет.

ТОЛЬ. Подожди. Я же точно знал, что наш бамбук заколосится. Наш вечный бамбук. И это случилось. Вчера. В девятнадцатый день зимы.

ГОЦЛИБЕРДАН. То ли еще будет, Борис Алексеевич. Когда весь мир признает нашу непобедимость.

ТОЛЬ. Идем сейчас же. Встречаемся у полного собрания в шесть часов.

Исчезают.

XXIII

Гоцлибердан.

В ультрафиолетовом сюртуке.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ангедония. Проект Данишевского

Украинский дневник
Украинский дневник

Специальный корреспондент «Коммерсанта» Илья Барабанов — один из немногих российских журналистов, который последние два года освещал войну на востоке Украины по обе линии фронта. Там ему помог опыт, полученный во время работы на Северном Кавказе, на войне в Южной Осетии в 2008 году, на революциях в Египте, Киргизии и Молдавии. Лауреат премий Peter Mackler Award-2010 (США), присуждаемой международной организацией «Репортеры без границ», и Союза журналистов России «За журналистские расследования» (2010 г.).«Украинский дневник» — это не аналитическая попытка осмыслить военный конфликт, происходящий на востоке Украины, а сборник репортажей и зарисовок непосредственного свидетеля этих событий. В этой книге почти нет оценок, но есть рассказ о людях, которые вольно или невольно оказались участниками этой страшной войны.Революция на Майдане, события в Крыму, война на Донбассе — все это время автор этой книги находился на Украине и был свидетелем трагедий, которую еще несколько лет назад вряд ли кто-то мог вообразить.

Александр Александрович Кравченко , Илья Алексеевич Барабанов

Публицистика / Книги о войне / Документальное
58-я. Неизъятое
58-я. Неизъятое

Герои этой книги — люди, которые были в ГУЛАГе, том, сталинском, которым мы все сейчас друг друга пугаем. Одни из них сидели там по политической 58-й статье («Антисоветская агитация»). Другие там работали — охраняли, лечили, конвоировали.Среди наших героев есть пианистка, которую посадили в день начала войны за «исполнение фашистского гимна» (это был Бах), и художник, осужденный за «попытку прорыть тоннель из Ленинграда под мавзолей Ленина». Есть профессора МГУ, выедающие перловую крупу из чужого дерьма, и инструктор служебного пса по кличке Сынок, который учил его ловить людей и подавать лапу. Есть девушки, накручивающие волосы на папильотки, чтобы ночью вылезти через колючую проволоку на свидание, и лагерная медсестра, уволенная за любовь к зэку. В этой книге вообще много любви. И смерти. Доходяг, объедающих грязь со стола в столовой, красоты музыки Чайковского в лагерном репродукторе, тяжести кусков урана на тачке, вкуса первого купленного на воле пряника. И боли, и света, и крови, и смеха, и страсти жить.

Анна Артемьева , Елена Львовна Рачева

Документальная литература
Зюльт
Зюльт

Станислав Белковский – один из самых известных политических аналитиков и публицистов постсоветского мира. В первом десятилетии XXI века он прославился как политтехнолог. Ему приписывали самые разные большие и весьма неоднозначные проекты – от дела ЮКОСа до «цветных» революций. В 2010-е гг. Белковский занял нишу околополитического шоумена, запомнившись сотрудничеством с телеканалом «Дождь», радиостанцией «Эхо Москвы», газетой «МК» и другими СМИ. А на новом жизненном этапе он решил сместиться в мир художественной литературы. Теперь он писатель.Но опять же главный предмет его литературного интереса – мифы и загадки нашей большой политики, современной и бывшей. «Зюльт» пытается раскопать сразу несколько исторических тайн. Это и последний роман генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева. И секретная подоплека рокового советского вторжения в Афганистан в 1979 году. И семейно-политическая жизнь легендарного академика Андрея Сахарова. И еще что-то, о чем не всегда принято говорить вслух.

Станислав Александрович Белковский

Драматургия
Эхо Москвы. Непридуманная история
Эхо Москвы. Непридуманная история

Эхо Москвы – одна из самых популярных и любимых радиостанций москвичей. В течение 25-ти лет ежедневные эфиры формируют информационную картину более двух миллионов человек, а журналисты радиостанции – является одними из самых интересных и востребованных медиа-персонажей современности.В книгу вошли воспоминания главного редактора (Венедиктова) о том, с чего все началось, как продолжалось, и чем «все это» является сегодня; рассказ Сергея Алексашенко о том, чем является «Эхо» изнутри; Ирины Баблоян – почему попав на работу в «Эхо», остаешься там до конца. Множество интересных деталей, мелочей, нюансов «с другой стороны» от главных журналистов радиостанции и секреты их успеха – из первых рук.

Леся Рябцева

Документальная литература / Публицистика / Прочая документальная литература / Документальное

Похожие книги