Зюльт

КОЧУБЕЙ. Кто его знает. Я же не читал Фрейда. А если бы прочитал, то, может, и понял бы, в чем эротизм той самой якутской трещины. Кстати, мне привезли «Улисса»?

МАРИЯ. Привезли. Вчера.

КОЧУБЕЙ. Наконец-то я его прочитаю. Впервые как любовь. Если бы с тобой, Марфуша, уехали тогда в Ирландию, то жили бы среди вечной зелени и вели бы сексуальную жизнь до самой до старости.

МАРИЯ. Еще. Звонили из Института биохимии Баха. Так и сказали: биохимии Баха. Через три дня заканчивается срок аренды ячейки. Просили продлить. Или отказаться?

КОЧУБЕЙ. Какой ячейки?

МАРИЯ. Ты меня спрашиваешь, какой ячейки? Наверное, той самой, где лежит труп.

КОЧУБЕЙ. Труп!

МАРИЯ. Они просили срочно продлить. Иначе труп будет отправлен в переработку.

КОЧУБЕЙ. Я тотчас же попрошу. Дай мне записную книжку, если тебе не сложно.

МАРИЯ. Перезвони сначала Наде, сделай милость. Она сейчас в таком состоянии, что может взорваться в любой момент.

КОЧУБЕЙ. Я перезвоню Наде. Тем более что я все придумал. Не нужно тревожить фамильный склеп на Новодевичьем. Мы сделаем все по-другому.

МАРИЯ. Мы – это кто?

КОЧУБЕЙ. Мы – это мы с тобой.

^{Порыв ветра.}

МАРИЯ. Что значит мы с тобой? Я надеюсь, ты не будешь хоронить его под окнами нашей спальни?!

КОЧУБЕЙ. Нет-нет, совсем по-другому. Я надумал. Я даже решил. Ты же помнишь, что я имею склонность к смелым решениям. Со времен либеральных реформ. Я возьму часть денег, которые должен мне Боря. Не все, но часть. Надо, чтобы он оставался мне должен. Обязательно надо. И на ту часть, которую я возьму, мы купим остров в Атлантическом океане. Я уже присмотрел остров. Он называется остров Святого Плотника.

МАРИЯ. Что мы купим?

КОЧУБЕЙ. Остров. Двадцать семь морских миль от Святой Елены. Каботажных миль. Как у них принято говорить. Видно Святую Елену в солнечную погоду. Остров частный, он уже продается. Стоит всего десять миллионов долларов. С постройками, с садами, с садовником и пастбищем для овец.

МАРИЯ. Овец будем завозить отсюда?

КОЧУБЕЙ. Овец возьмем на Святой Елене. Где был Наполеон. Ты помнишь?

МАРИЯ. Ты сейчас серьезно?

КОЧУБЕЙ. Я совсем серьезно. На острове Святого Плотника нет аэропорта. Никто не сможет нам мешать. Мы проведем там последнюю половину жизни. Наймем хорошего садовника и пастуха для овец.

МАРИЯ. Много ли у тебя осталось этих половин, Игоряша?

КОЧУБЕЙ. Это тропики. Наполеон, кажется, умер от тропического климата. А мне он очень даже нравится.

МАРИЯ. Это после Якутии. Не думаю, что тропики подходят для твоей гипертонии.

КОЧУБЕЙ. Если даже раньше не подходили – они потом подойдут. Мы построим там дом. Который понравится тебе. А на другом конце острова сделаем общую усыпальницу. Гробницу. Там и будет лежать тело. Которое сейчас заморожено в Институте Баха.

МАРИЯ. Своего дедушку, Героя Советского Союза, ты тоже туда перевезешь?

КОЧУБЕЙ. Мы перевезем. Все вместе. Мы с тобой. Наденьке не надо будет ни о чем беспокоиться.

МАРИЯ. Пусть будет остров. Уже и то хорошо, что скандал с Новодевичьим может закончиться.

КОЧУБЕЙ. Если ты думаешь, что на острове мы останемся совсем одни, это не так. Вовсе не так. Мы купим большой океанский катер. И при каждом удобном случае сможем ездить на Святую Елену. Туда и будут прилетать наши друзья. Там есть аэропорт. Небольшой, но есть. И супермаркет, и большая почта с Интернетом и телеграфом.

МАРИЯ. Осталось только, чтобы друзья собрались на Святую Елену. Это Франция?

КОЧУБЕЙ. Это Англия. Великобритания. Теперь я точно знаю, что это Англия. Раньше не знал, а теперь вот знаю.

^{Запах зимних цветов.}

МАРИЯ. Откуда ты знаешь?

КОЧУБЕЙ. Это пока секрет. Не от тебя, а просто чтобы не сглазить.

^Пауза.

Ты давно видела Гоца?

МАРИЯ. Вчера. На даче у Порохова. Туда привезли «Джоконду». Частная выставка. На две недели.

КОЧУБЕЙ. Ты мне не сказала?

МАРИЯ. Ты не хотел слушать.

КОЧУБЕЙ. Почему ты так думаешь?

МАРИЯ. Ты давно не хочешь меня слушать.

КОЧУБЕЙ. Я именно сейчас хочу тебя слушать. Я, может быть, тоже поехал бы к Порохову. Посмотреть на «Джоконду».

МАРИЯ. Я в это не верю. Там кишели молодые девки из модельных агентств.

КОЧУБЕЙ. Ни одна из них не может сравниться с «Джокондой». Это точно. Но и Джоконда не может сравниться с женщиной, из-за которой я стал премьер-министром.

МАРИЯ. Этот текст не идет тебе, Игоряша.

КОЧУБЕЙ. Кто знает. Мы как раз договорились с отцом Гавриилом. Обсудить этот текст.

^{Громкий стук цинкового ведра о швабру уборщицы (в аэропорту Нерюнгри).}

МАРИЯ. С кем вы договорились?

КОЧУБЕЙ. С отцом Гавриилом. Я разве не докладывал тебе, что он жив?

МАРИЯ. Как жив? Ты сейчас слышишь то, что сам говоришь?

КОЧУБЕЙ. Они убили другого человека. По ошибке. Киллер не знал отца Гавриила в лицо. Вот и…

МАРИЯ. А кто они?

^Пауза.

КОЧУБЕЙ. Они? Ты сказала «они»?

МАРИЯ. Это ты сказал «они». Ты сказал: они убили. Кто «они»?

КОЧУБЕЙ. Ах, они. Они – это наши, моя дорогая.

МАРИЯ. Ты имеешь в виду кагэбэшников?

КОЧУБЕЙ. Нет. Наших. Наших.

МАРИЯ. Каких еще наших? Убили же исламские экстремисты. Из-за гастарбайтеров. Это доказано.