Зюзя. Книга третья

– Людоловы, – честно ответил Фоменко. – Бензин привезли, сельхозинвентарь всякий. Да ты не зыркай! – неожиданно крикнул он мне в лицо. – Это на словах все такие умные да гордые, а людям жить надо! Тут и с чёртом задружишься... Не береди больное... Как вспомню – словно дерьма наелся.

«Получается, родня Михалыча семейный бизнес не оставила» – подумал я и как-то сами собой вспомнились здоровенная фигура моего бывшего хозяина, драка на потеху толпы, в которой я чудом победил и Зюзя с куском оторванной плоти в зубах.

– Значит любовь и дружба у вас вышли, – мне не удалось удержать вертевшееся на языке язвительное замечание.

Петрович не обиделся, а очень по-деловому согласился:

– Да. Именно так и случилось. И давай мораль в сторонку отложим, тем более что не я окончательное решение принимал. Хотя и одобрял – не скрою... Чайник закипел, разливай.

Посудина действительно вовсю плевалась паром. Я быстро насыпал заварку по кружкам, натянул рукав на ладонь, чтобы не обжечься, снял с огня чайник и разлил кипяток. Вкусно запахло травами.

Пока производил эти нехитрые манипуляции – исподволь осмотрелся. Нет, всё по-прежнему. Парочка поодаль смотрит внимательно, почти не моргая.

– В общем, жизнь понемногу стала налаживаться. Мы им – лес, продукты всякие, они нас тоже не обижали. За лето девять раз приезжали. Те, новые соседи, поезд не трогали, даже наоборот – позволили у себя угольный бункер сделать. А по осени наш товарооборот замер. В назначенный день никто не появился. Радист запросил их поселение – да, вот и проболтался, – Фоменко дробно, со старческим похрипыванием засмеялся. – Есть у нас и радиостанция старая, и ещё много чего из того, что обычно никому не показывают. Ладно, какая теперь разница? Теперь уже всё равно... Короче, не ответил никто. И тут стал я замечать странное за своим бывшим помощником. Торговля, как воздух нужная, к чертям летит, а он спокойно сидит и в ус не дует. Думаю, как так? Пошёл к Серёге, поговорил с ним.

– А он? – история стала меня занимать.

– А он очень вежливо, сам знаешь, как наш Фролов это умеет, послал меня куда подальше. Мол, сидишь на пенсии – вот и сиди, не путайся под ногами. Крепко я тогда разозлился, да поздно. Утром, после нашей беседы, он окончательно последних верных мне людей с ключевых постов посмещал и своих поставил. Обозначил, так сказать, чьи теперь в лесу шишки. Людей, рядовых горожан, слава Богу, эта тихая возня не коснулась. Думаю, никто ничего толком и не понял, кроме тех, кому под зад дали. Но слухи поползли, куда же без этого. Только он их лихо вывернул наизнанку. Собрал народ и объявил, что покупали мы всё по завышенным ценам и виновные уже наказаны. Ловко, да?

– Угу.

– Вот и я думаю – красавец! Лихо всех окрутил! А через неделю поезд тот припожаловал, как по заказу. Помимо всякого нужного добра цистерну топлива притащили! Уголь отборный, настоящий антрацит! Даже сахару несколько мешков не забыли. Только теперь это не людоловы были, а наши соседи. Да только народу какая разница?! Главное – новый начальник слово сдержал! Ну и под это дело кабак открылся. Я, признаюсь, торговлю спиртным жёстко держал. Боялся, что людишки в разнос пойдут, потому крепкое только по праздникам, да и то в меру. Гнали, мужички, конечно, самогон понемногу – куда ж без этого. Только закон действовал полезный: охрана пьяным поймает – три трудодня штрафа сходу. Повторно за месяц – десять. Боялись... А тут – кабак – вот он! С вывеской! Под запись, на трудодни, и не дорого! Естественно, все сразу за нового царя стали. И пошла плясать губерния...

Старик замолчал, переводя дыхание, и я решил высказать свои сомнения:

– Вас послушать – вы прямо ровным местом стали. Извините, но не верю. Не отдают власть – вот так, запросто.

Петрович захихикал.

– Надо было перевыборы устроить? С тайным голосованием? И помер бы дедушка внезапно от апоплексического удара табакеркой по затылку. Случается... История массу примеров знает. Поздно. Пока я валялся – власть ушла. Насовсем. Я же тебе объяснял – сделали из меня свадебного генерала, а я от горя и не против был. Сам всё испортил, своими, – над костром показались две пятерни, продемонстрированные мне словно в доказательство, – руками. Но мысль я твою понял. Верно подметил. Я не из тех, кто вот так, просто, лапки к верху поднимает. Своих людей я смог по старой памяти попристраивать на хорошие места. И, потихоньку, начал собственные запасы создавать. Поначалу и сам не знал – зачем. Просто как хомячок, на чёрный день, таскал. Семенной фонд, топливо, оружие с патронами. Понемногу, помалу, но курочка по зёрнышку... Склады оборудовали по-тихому, мастерскую. Несколько машин восстановить удалось.