Зюзя. Книга вторая

Коля приподнял брезент, осмотрел несколько узлов, позвенел посудой, а потом неожиданно так виртуозно выматерился вполголоса, что даже я не понял половину заковыристых словосочетаний, а Зюзя вообще округлила глаза от удивления. Такого подвида человеческой речи она раньше точно нигде не слышала. Отдельные слова не в счёт.

– Суки! И за это людей поубивали?! Вот уроды… Ну, взяли то, зачем пришли, но вот так, под чистую… не понимаю! – продолжал дядька, с озлоблением пиная какой-то ковёр. – Будьте вы прокляты!

Минут через пять он успокоился, положил ружьё на землю и, тяжело вздыхая, начал разбирать вещи. Каждую попавшую ему в руки тряпку Коля тщательно ощупывал, осматривал с изнанки, только на зуб не пробовал. Особо понравившиеся экземпляры одежды бережно откладывались в сторону, отдельной кучкой. Прочие же упаковывались обратно в узлы.

Ох и мерзкая же это картина – мародёрка при свежих покойниках. Сам не ангел, тоже в дороге жил с этого. Однако вот так, когда трупы замордованных и сожжённых хозяев только вот-вот похоронил… есть в этом что-то брезгливо-неправильное, даже название придумать не могу. Как на дохлую кошку в жару босой ногой наступить, со всеми вытекающими: прилипшей к пяткам мягко-слизкой шерсти, смрада потревоженного тельца, жёлто-бурой сукровицы. Вот и тут так, только в моральном плане.

Надо это разграбление прекращать. У меня здесь засада, как-никак. Мне случайности не нужны.

– Бог в помощь! – приветствовал старинной фразой из мультика я увлечённо копающегося в вещах Колю. – Как обновки? Не жмут?

Дядька вздрогнул и начал медленно оборачиваться ко мне, пытаясь незаметно подобрать своё оружие.

– Не, не, не, – сразу предупредил его я. – Даже не думай, опасно это. Не успеешь.

Правду говорить легко и приятно. Коля бы действительно не успел. Просто потому, что моя «мурка» смотрела ему в голову своим недовольным дулом, готовым изрыгнуть стандартную для охотничьего патрона порцию дроби.

Николай это оценил и отдёрнул руку от своего ружья.

– И не стыдно? – из меня выскочил самый идиотский вопрос, наименее уместный в наши дни.

Стыдно за что? За то, что пытается поиметь на чужой беде свой профит? Так он не убивал никого здесь, не грабил, не пытал. Просто узнал от болтливого одноглазого мужика с доберманом о бесхозном добре и решил погреть руки. Не больше. В общем, чушь я спорол.

Но, против ожидания, дядька не рассмеялся мне в лицо за такой глупый вопрос, а, напротив, ответил на него глухим, усталым голосом:

– Стыдно, Витя, стыдно… Ты даже не представляешь, как… Я, здоровый мужик, словно крыса какая… Осуждаешь?

В этот момент из-за кустов вышла Зюзя. Подруга, по своему обыкновению, пока я выходил из укрытия, дежурно обследовала прилегающую территорию.

– Никого нет, за человеком никто не шёл, – сообщила она свои выводы и подошла к отобранной Николаем куче вещей. Обнюхала, осмотрела, поворошила лапой. – Зачем ему маленькая одежда? Он ведь большой.

И тут до меня дошёл истинный смысл происходящего. В тайне надеясь, что мои выводы правильные, я спросил:

– Для внучки стараешься? Ей обновки?

Тот кивнул.

– Да. Растёт она, а детских вещей у нас попросту нет. Да и покупать особо не за что. Вот и решил хоть так… Тут посёлок богатый был.

У меня словно камень с души свалился. Ну вот не хотелось мне верить в то, что Коля – полное отребье. Не хотелось, и всё! До конца в душе сидело неизвестно на чём основанное убеждение – он правильный человек. Нормальный, с привычными для меня моральными ценностями. И я, похоже, не ошибся. Тут не жадность, тут нужда. А это меняет многое.

Не скажу, что бросился со слезами счастья ему на шею. Осадочек, как говорится, остался. Но теперь можно было поговорить и без оружия.

– Твои где?

– В село отвёл и на постой определил. Там есть приличный человек, доктор бывший. Взял недорого, за Ирой с мелкой присмотрит.

– А сам, значит, сюда направился?

Привычно по усам скользнула крепкая, сильная рука. Дядька понял, что я ему не враг.

– Да. Сначала хотел местным сообщить, а потом подумал: «О чём рассказывать?». Сам ничего не видел, только с твоих слов слышал. Да и барахло под брезентом, чего душой кривить, подзуживало в нём покопаться. Потому решил сначала лично проверить, отобрать вещи для Анечки, если получится, а потом официально объявить. Можно я встану?

– Да пожалуйста. И вещи забрать не забудь, пригодятся ребёнку.

Он извлёк из своей куртки небольшой джутовый мешок и торопливо, как попало, стал заталкивать в него одежду. Покончив с этим, Николай поднялся, отряхнул джинсы от налипших травинок и мелкого мусора, а затем медленно, неторопливо уложил узлы обратно под брезент.

Я видел, что ему очень неловко и что у него тоже есть вопросы ко мне. Потому решил форсировать ситуацию.

– Спрашивай, если что-то интересует.

Дядька искоса взглянул на меня с прищуром, потом всё же решился. Спросил:

– Ты всех похоронил?

– Да. Нехорошо просто мимо проходить. Не смог я сделать вид, что ничего не вижу…