Зюзя (СИ)

Выработанная модель передвижения на практике показала себя превосходно. За два дня нам удалось осилить порядка пятидесяти километров по стремительно исчезающей под натиском природы дороге. Никто из разумных на встречу нам не попался, так что мы даже немного поохотились, не боясь привлечь выстрелами чьё-либо внимание и разбавив свой рацион свежей зайчатиной. Нет, я не расслаблялся, целиком полагаясь на собачье чутьё, однако и нервничать из-за ждущей впереди неизвестности стал гораздо меньше. По вечерам мы всё так же продолжали общаться, но теперь вместо чтения я рассказывал ей сказки. Какие-то помнил ещё от мамы, какие-то читал в мелком возрасте. Не скучали, в общем. Даже стало казаться, что жизнь налаживается, на сколько это возможно в наши дни.

… На третий день, ближе к обеду, показался меновой камень, а за ним, метрах в двухстах по прямой, и бревенчатый фортик. Хорошее такое укрепление, добротное даже на первый взгляд. Видимо, раньше тут был маленький двухэтажный мотель с едальней на первом этаже и парой-тройкой номеров на втором. Неизвестные мне хозяева лихо приспособили имеющуюся жилплощадь к теперешним реалиям — появился массивный частокол с проволокой по верху, небольшой ров, утыканный множеством остро заточенных палок и ещё наверняка есть невидимые постороннему путнику средства защиты в виде капканов, ям или даже растяжек. Без приглашения внутрь лучше не соваться. И меня наверняка уже заметили, так что заднюю включать поздно.

Велев Зюзе спрятаться и предупредив о возможных опасностях вокруг жилья, я аккуратно, без резких движений подошёл к камню. Хотя камень — это условное название. В данном случае эту роль выполняла шестиметровая плита перекрытия, неизвестно кем привезенная сюда и лежащая на самом видном с дороги месте. Подтверждало её статус местного торгового центра коряво написанное синей краской: «ОБМЕН ТОВАРОВ. КИНЕШЬ — УБЬЮ».

В наши дни торговля через меновые камни наиболее распространена. Деньги, к сожалению, теперь вообще никому не сдались и даром, так что приходится выкручиваться, пользуясь натуральным обменом. Происходит это так: я подхожу к камню и выкладываю своё добро по одной единице товара. Затем рядом с каждой вещью пишу цифру, обозначающую имеющееся при мне общее количество готовых к бартеру аналогичных предметов. Если нужно что-то конкретно — можно и послание нацарапать. Закончив раскладывать свои предложения, ухожу подальше и возвращаюсь не раньше, чем через час. В том, что товары будут рассмотрены — можно не сомневаться. Меня сейчас отлично видят из форта, теперь караульной службой не манкируют и обычаи знают.

Когда приду второй раз, напротив каждой моей ерундовины будет стоять что-то от хозяев и так же будет указано предлагаемое количество. Если всё устраивает — проводим сделку. Я вываливаю своё, опять отхожу на час, и только потом возвращаюсь к камню, чтобы забрать нужные мне предметы в оговоренном объёме. Муторное это дело, туда-сюда бегать, но таковы правила.

Случается, что и мошенничают — хозяева забирают всё себе, не оставляя ничего взамен. Но это скорее исключение — за такие номера легко и пулю словить кому-нибудь из местных от обманутого. Народ сейчас мстительный, злой… Да и обмен таким «каменным» способом идёт по мелочи, крупные сделки либо глаза в глаза делают, либо на Базаре. Так что кинуть не должны.

Я аккуратно, боясь за пальцы, достал найденный в зоомагазине рыболовный крючок, положил его на плиту и камешком процарапал «10». Арбалет пока придержу. Посмотрим, что предложат сейчас, убедимся, так сказать, в платежеспособности клиента и вообще… По-прежнему демонстративно-спокойно, как и подошёл, вернулся обратно метров на сто по дороге и только тогда позволил себе юркнуть в кусты к своей спутнице. Ффух! Жутковато, мурашки по телу чуть ли не стадами бегают, не смотря на традиционную неприкосновенность при торговле. Оно только звучит красиво, а по факту — местные меня не знают, я их — никто не кому ничего не должен. Края тут глухие, молчаливые…

Вот и вылезла первая недоработка в правилах совместного с Зюзей передвижения — надо обязать добермана сообщать заранее об обнаруженных поселениях и прочих следах жизнедеятельности людей или иных разумных тварей, даже если она и не видит прямой опасности.

Не понимаю, что происходит — как первокурсница на вписке сейчас сижу и мандражирую что-то, сам себя накручиваю. Скребётся внутри беспокойство… Можно же было вокруг обойти, не попадаясь на глаза. А теперь поздно. Ладно, пойти посмотреть, что предложили супротив моего прекрасного крючка, дело безбоязненное. Если что и начнётся — то не раньше, чем я к полному закрытию сделки заявлюсь. До этого за пищик меня брать глупо — и огрызнуться из ружья могу, и всё самое ценное прикопать под кустиком на всякий случай — ищи потом. Ну а с другой стороны…

— Зюзя! Осмотрись вокруг, только близко ни чему не подходи и на глаза не показывайся. Встретимся тут.