Злая Игра

— Это мне не известно. Но знаю, что останки Гаспа и Изменённая Алу ему помогают. А теперь… — минога-переросток совсем по-человечески склонилась, вытягивая вперёд верхние лапы, — давай проверим, сможешь ли ты забрать мою силу.

Хозяин Кокона бросился на меня, стараясь смять одним ударом. У меня не было ни оружия, ни даже плаща, но и он мог пользоваться только своей пастью и верхними конечностями. Конечно, не считая силы, что переполняла нас.

Я ушёл от удара, зашёл противнику в правый бок и хлестнул по его белёсой плоти левой ладонью, из которой послушно высунулось щупальце, хотя Комок и спал. Они рассекли плоть Хозяина, практически не встретив сопротивления, но с отвратным чмоканьем рана заросла за какую-то секунду.

Мой противник отдалился от меня на приличное расстояние и остановился. Его толстое студенистое тело нервно подрагивало.

— О-хо-хо, подрастерял я прыть с прошлого раза. Как-то, лет сорок назад, ко мне приходил один охотник за чужой энергией. Вот мы с ним побегали. Когда я победил его, ему пришлось поклясться, что он отдаст мне всех своих детей, а когда я потребую, откроет для меня разум. Его звали…

— … Нервил. Его я тоже убил.

Я атаковал. Но не Хозяина, а его постамент. Не знаю, думал ли он, что я не замечу эти тонкие белёсые нити, соединяющие его с камнем, или это была ловушка, но я привык полагаться на единственный шанс.

Из-за моей спины выстрелило несколько Клинков Тьмы, они посекли камень, выбив из него целый ворох щебня, но ни одна нить не пострадала. А Хозяин Кокона предугадал моё движение. Он смял меня, его лапы вцепились мне в бока.

И тут пришло время для силы. Тень и Скверна смешались, режа, коля и разрывая друг друга на куски. Несколько зубастых щупалец упали грязь, отсечённые Тенью, но два других успели разодрать плоть на моей груди до самых рёбер.

Мы стояли какое-то время, стараясь пересилить друг друга чистой энергией, но, кажется, в этом плане силы у нас были близки. Тогда я воткнул левую ладонь в живот Хозяина Кокона, а Комок, сейчас полностью подчиняющийся моей воле, проделал в нём дыру размером с мою голову.

— Бесполезно, — сказал мой противник.

— О, нет, дружище, совсем нет.

Я подсёк чудовище под правое колено. Хозяин Кокона припал к земле, и я распорол ему туловище до самой пасти. Лишь смех в ответ, но он быстро сменился на недоумённый вопль — я оставил несколько отравленных шипов в его теле. И сейчас они принялись терзать то, что скрывалось под белесой плотью — тело карлика, заключённое в оболочку.

— Нет! Нет! Не может быть!

Я отступил от Кокона и потянул правую руку назад. В мою ладонь удобно легло костяное копьё, когда-то бывшее человеческой берцовой костью.

— Как ты заметил, я догадлив, — сказал я. — А ещё наблюдателен. Я заметил, что нити, связывающие тебя с камнем, торчат из определённого места. Чуть выше того, где у человека задница. У карлика же там будет голова. Я это проверил, разделав тебе живот. И увидел твою лысину. Зачем пытаться оторвать нити, если можно ударить туда, откуда они ведут? Да и признайся, — я пнул стеклянную полусферу, валяющуюся в грязи, — не может же это быть Коконом?

— Паскуда! Эти кости меня всё равно…

— … а вот эти вполне.

Я метнул копьё в Кокон, прошив его насквозь.

— Это моя сила… неужели…

— Это обычная кость, она ни с чем не соединена. И вот это — обычные кости, когда-то принадлежащие людям.

Сотни человекодеревьев ступили в грязь. Их исковерканные руки-ветви тянулись к Хозяину Кокона.

— Ты сам признался, что ты всего лишь хранитель. А хранители, которых я раньше встречал, были слабы. Зачем тому, кто создал этот тайник, конкурент? Что случилось бы с Гаспом, если бы там решил использовать эту энергию? Нет, он не мог этого допустить. Поэтому создал тебя таким — ты можешь хранить и накаливать, но не использовать. Хотя, пара козырей у вас, хранителей, в карманах, конечно, имеется. Например, ловушки, расставленные настоящим хозяином тайника. Попытки свести с ума иллюзиями…

Та, что изображала моих погибших товарищей, доползла до Кокона первой. Её левая рука вонзилась в плоть. Хранитель Кокона завыл от боли. А за ней уже следовали другие. Их руки, ноги, зубы принялись терзать Кокон.

И тогда он поддался. Мёртвая плоть принялась рассыпаться под напором чёрной жижи, хлещущей из хранителя Леса Трупов. Его визг был последним, что я услышал перед тем, как мир раскололся.

Смерть VII

Из-за низких туч выглянуло солнце. Оно осветило чёрную жижу, в которой я стоял, и та неожиданно оказалась зелёно-коричневой, под цвет обычного болота — Скверна начинала уходить из этого места. Человекодеревья толпились у камня, не понимая, что происходит. На их деформированных костях нарастала плоть, да и сами кости начали укорачиваться, возвращая себе привычную форму.

Тысячи вытянутых лиц, которые впервые за сотню лет изменили выражение, повернулись ко мне. Тысячи принимающих обычную форму тел расступились, когда я шагнул к камню.