Злая империя (ЛП)

Мое сердце болит, просто глядя на нее.

Мы растем, слушая истории о любви и поиске единственного. Никогда за миллион гребаных лет я не думал, что это будет так.

Что это завершит меня и чертовски напугает одновременно.

Все в ней просто ставит меня на колени.

Она должна быть зла на меня за то, что я ушел из больницы, как я сделал раньше, но нет… вместо этого она привела ко мне моих мальчиков, когда они были нужны мне больше всего.

И, черт возьми, мне это было нужно.

— Здесь красиво, — шепчет она, разрывая тишину.

— Да, — выдыхаю я, не сводя глаз с ее профиля.

Ее волосы собраны на макушке. Она, вероятно, думает, что это выглядит неряшливо, но это далеко не так. На ее лице почти нет макияжа, и она одета в толстовку и леггинсы.

Она чертовски захватывающая.

Понимая, что я не смотрю на раскинувшийся перед нами город, она поворачивает ко мне голову, и у меня перехватывает дыхание, когда наши взгляды встречаются.

Беспокойство наполняет ее, когда она морщит лоб.

Есть миллион вещей, которые я, вероятно, должен сказать ей, поблагодарить ее за это, но слова застревают огромным комом в моем горле, и единственный способ, которым я могу думать о том, чтобы передать все, что мне нужно, чтобы она знала, — это действия.

Протягивая руку, я обхватываю ее сзади за шею и притягиваю к себе.

Наши губы сталкиваются над центральной консолью, и я немедленно погружаю свой язык в ее рот.

— Себ, — выдыхает она в наш поцелуй, говоря мне, что она все слышит.

Я медленно целую ее, облизывая ее рот, исследуя, как будто это наш первый раз, вкладывая в это все, что я чувствую к ней.

Она соответствует моим движениям, поддерживая наш тихий разговор.

Однако в ту секунду, когда ее зубы прикусывают мою нижнюю губу, все меняется, глубокий, страстный, наполненный эмоциями поцелуй за долю секунды становится грязным и полным отчаяния.

Убрав руку с ее шеи, я расстегиваю ее ремень и обхватываю руками за талию, поднимая ее над центральной консолью и сажая — несколько неуклюже — к себе на колени.

— Себ, — стонет она в наш поцелуй. — Мы не можем, — слабо возражает она.

— Перестань думать, Стелла. Мне нужна твоя дикая, мятежная сторона, которая только что украла машину Тео.

— Он убьет нас.

— Он уже собирается. Может быть, это действительно того стоит.

Запустив пальцы в ее волосы, я наклоняю ее голову в сторону и облизываю изгиб ее шеи, наслаждаясь ощущением, как она дрожит рядом со мной.

— Хочешь кончить, Чертовка?

— Ты знаешь, что я хочу, — стонет она, покачивая бедрами, пытаясь найти какое-то трение.

— Ты маленькая грязная шлюха, принцесса.

— Тебе это нравится, — бормочет она мне в шею, когда мои руки скользят под ее толстовку и обхватывают ее грудь.

— Ты чертовски права.

Расстегнув ее лифчик, я оттягиваю его от ее тела настолько, насколько могу, и зажимаю оба ее соска.

— Себ, — хнычет она.

— Подними, — говорю я ей, обхватывая пальцами пояс ее леггинсов и натягивая их на ее задницу и вниз по бедрам ровно настолько, чтобы дать мне необходимый доступ. — Черт, детка, — рычу я, когда опускаю пальцы между ее складок и обнаруживаю, что она мокрая для меня.

— Да, — визжит она, когда я засовываю два пальца в ее киску.

Ее спина выгибается, а голова откидывается назад, когда она катается на моих пальцах. Это одна из самых горячих вещей, которые я когда-либо видел.

— Сними толстовку, Чертовка. Я хочу твои сиськи.

Не теряя ни секунды, она складывает руки перед собой и стягивает их, бросая ткань на водительское сиденье, прежде чем я срываю ее лифчик с рук и бросаю его… куда-нибудь.

Сгибая пальцы так, что, как я уже знаю, она закричит, я кладу руку ей на спину и притягиваю ее ближе, обхватывая губами ее сосок.

Ее пальцы обвиваются вокруг моих плеч, когда ее освобождение начинает нарастать.

— Кончай для меня, Чертовка, — рычу я ей в грудь. — Покажи мне, как хорошо, когда мои пальцы глубоко в твоей пизде.

— СЕБ, — кричит она. Я отстраняюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как она тонет в удовольствии. Ее лицо расслабляется, ее полные, припухшие губы приоткрываются, но ее глаза не закрываются — они смотрят на меня, позволяя мне видеть все это.

— Черт, мне нужно быть внутри тебя сейчас, — говорю я в спешке, когда мы оба неуклюже натягиваем мои штаны, чтобы освободить мой ноющий член.

В ту секунду, когда нам это удается, Стелла перемещается, пока не нависает прямо надо мной.

— Детка? — Я рычу, мое терпение испарилось. — О, черт, — кричу я, когда она падает на меня, позволяя мне заполнить ее одним движением. — Оседлай меня, детка.

Нуждаясь в большем количестве кожи, она натягивает мою толстовку по моему телу и сбрасывает ее.

Ее кончики пальцев касаются моего заживающего шрама движением, которое слишком нежное для того, что мне нужно прямо сейчас.

— Трахни меня, чертовка. Используй меня.

Мой глубокий, хриплый голос, кажется, вырывает ее из грез наяву, и ее глаза вспыхивают желанием, когда встречаются с моими.

Ее ногти впиваются в мои плечи, когда она использует их как рычаг, чтобы двигать себя вверх по моему стволу.

— Черт, твоя киска подобна раю, — стону я. — Черт, — рявкаю я в ту секунду, когда она снова опускается на меня.