Злая ведьма Варвара

Ребята недоуменно переглянулись, но спорить не стали и положили подарки на печку. Катерина задернула полог-шторку на печи и пригласила детей за стол, а затем разлила по стаканам вкусный клюквенный морс и произнесла тост:

– За весну! За тебя, Макоша Герасимовна!

Дети ели и нахваливали пирог с капустой:

– Ни одна бабка в деревне такие вкусные пироги не печет. Какое пышное у тебя тесто!

– А я его заговариваю, чтобы выше поднималось, – рассмеялась довольная Катерина.

За печью раздался шорох.

– Это Баюша у тебя там хулиганит? – спросила Варвара. В ответ с окна, куда попадали солнечные зайчики, раздалось: «Мяу!» Это Баюн услышал свое имя и подал голос.

– Так кто ж у тебя на печке? – Мирослав подошел и отодвинул шторку. Никого на печи не было. Но куда исчезли подарки-то? – Ты, Катя, настоящий Кио. Как тебе все спрятать удалось? – заинтересовался Мир. – Научи.

Из-за печки вылетел маленький шерстяной носок.

– Раз именинница кидается шерстью, значит, подарки понравились, – пояснила Катерина.

Ребята переглянулись, но ничего не сказали. Ну, летают носки – ладно, спрятались подарки – хорошо. Главное, что пирог был очень вкусный.

– Еще кусочек хочу, – попросил Мир.

А когда ребята уходили домой, то увидели в сенях маленькую черную кошечку, почти котенка. Кошечка приподняла хвостик и, как показалось Варваре, взмахнула лапкой.

– Ой, какая симпатичная у тебя кошечка; можно, я ее к себе возьму поиграть?

– Если Макоша захочет, она к тебе сама придет, – рассмеялась Катерина.

И кошечка не раз приходила в гости к девочке Варваре.

Банник

Как правило, суббота в большинстве деревень – банный день. Из города, особенно когда пойдут грибы и ягоды, в деревню к бабкам приезжают родственники. Сходят за грибами, помогут в хозяйстве, а вечером – обязательная баня. Но на дворе было начало апреля, и горожане в Харчевню еще не приехали.

На берегу реки стояло несколько бань. Деревенские техники Мир и Егор уже давно пользовались небольшим насосом для того, чтобы обеспечить все деревенские бани в пятницу водой. Как следует попарившись, мужики ныряли в холодную Луненку. Затем очередь была за женщинами.

– Баня свободна, идите! – прокричал Мир, проходя мимо дома Катерины.

– А сколько раз парились? – спросила Катерина, высунувшись из окна.

– Два раза!

Варвара и Катерина тоже собирались в баню.

– А зачем ты спросила, сколько раз парились? – поинтересовалась Варвара.

– Да в моем положении лучше лишний раз не ссориться с местной нечистью. Ведь четвертая парная очередь в бане – ее. А нечисти да соглядатаев, после того как мы с тобой в деревне поселились, сколько угодно. Нам одного раза – третьей очереди —вполне хватит, чтобы попариться, – пояснила Катерина.

Варвара передернула плечами. Ей тоже казалось, что за ней все время кто-то следит. Только она боялась признаться в этом. А вот Катерина говорила о нечисти совершенно спокойно.

– Местному Баннику все бани в деревне подвластны, но, конечно, наша современная банька ему больше всего понравилась. Воды – сколько душе угодно плюс электрический подогрев подведен, и сухую финскую сауну мужики сделали.

– А кто такой Банник? – испуганно спросила Варвара.

– Да дух, который поселяется во всякой бане за каменкой под полком, на котором обычно парятся. Наш местный Банник – очень вредный старичок. Весь шерстью оброс, как медведь, так что ему даже одежда не нужна, – рассказывала Катерина. – Три подачи пара на каменку он выдерживает, а после четвертой начинает злиться и плескаться кипятком, может даже треснувшими горячими камнями кинуть, и приходится из парилки бежать. А бежать надо умеючи, задом наперед, а то он может совсем зашпарить. Четвертую перемену пара Банник считает своей и позволяет мыться только своим родственникам и чертям.

– Так что, этот мохнатый дед на нас будет пялиться?! – возмутилась Варвара.

– Стесняешься? – рассмеялась Катерина. – Это же нечистый дух из нежити.

– Как это из нежити? – не поняла девочка.

– Нежить – это существо без плоти и души, но имеющее человеческий облик или облик какого-либо животного. Моя бабка говаривала: «У нежити своего облика нет, она ходит в личинах». У нашего деда Банника сиплый голос, и он может обличья менять. Банник старается быть невидимым, хотя некоторые уверяют, что видели его и что он – старик, как и все родственные ему духи: недаром же они прожили на белом свете так много лет. Правда, вряд ли любой человек может Банника увидеть, разве только когда в баньку под хмельком полезет. Тогда встретится ему крошечный старикашка, одетый только в липкие листья, отвалившиеся от веников.

Но тут Варвара заупрямилась:

– Не хочу со старым дедом вместе париться!

– Хорошо, попробуем с ним договориться. Кстати, тебе это даже интересно будет. Заставим его старой бабкой прикинуться, чтобы тебя не смущать, – предложила Катерина. – Давай Банника нашего задобрим. Говорят, что надо принести ему угощение: кусок ржаного хлеба, круто посыпанный крупной солью.

Катерина достала из печи горячий хлеб, отрезала ломоть и несколько раз взмахнула над ним солонкой, что-то приговаривая.