Злаки Зодиака, или Ижица-файлы

Дар морзянил, что ничего толкового здесь не светит, но Дар частенько ошибался, и маленькие черные глазки Эдика перестали рваться на волю. Радикально загнутые вниз уголки губ выпрямились на треть. Кажется, кончается мрачная полоса его гороскопа, Петров весь обратился во слух и первым делом услышал донесшееся из спортзала:

— Однако, делай «раз»! И-и-и… Делай «два»! Шляев, забодай тебя гнус! Чаек считаешь? Ты должен стоять, как нерпа об лед! И-и-и… Делай «три»! И-и-и… Делай «четыре»!..

— С Храпуновым на самом деле все не просто, — затянулась и выдохнула дым Дина Матиевна. И ногтем сщелкнула пепел мимо кулька-пепельницы на древний лавровский паркет, — Похоже, по другую сторону добра и зла оказался наш приятель Храпунов, — затянулась и выдохнула дым Дина Матиевна, а шелест ее платья превратился в змеиное шипение, — После его последнего визита у меня со стола исчез документ с заклятием «Пешка-Ферзь»… — начальница, как бы поправляя, коснулась прически — чисто кокетливый жест. К идее осветлить волосы она пришла, прочитав секретный меморандум о куклах Барби-убийцах.[20]

Эдик Перов разжал рот отнюдь не для того, чтобы вставить сигарету. Вчера Эдик гадал на «Книге Зокана» Алистера Кроули, и страница открылась фразой: «…Чтобы ящерица выросла из потерянного хвоста, нужно оторванный хвост подложить слепой вороне в гнездо…». Теперь провидец понял, что ему присоветовала книга. «Все это иллюзия, ничего этого в натуре нет, все это происходит только в моей голове. Поэтому — никаких моральных проблем, это борьба за выживание, тьфу, то есть все это иллюзия, где сильному можно все».

Пауза в беседе была не нужна, кони напоены, хлопцы построены… недомолвки в пожеланиях начальства зевает только третий лишний, который мечтает так и оставаться не продвигаемым по шахматной доске карьеры отстоем.

— Да-да, ты все правильно понял, — Дина Матиевна затянулась, выдохнула дым, затушила окурок об стену. Окурок положила в импровизированную пепельницу, импровизированную пепельницу вынула из послушной руки Перова, смяла и спрятала в сумочку,[21] — Теперь надо Храпунова найти и обезвредить. Я, естественно, не знаю, что там — в этом заклятии. Но, во избежание… Надо! Вплоть до ЛИКВИДАЦИИ, — Дина Матиевна придвинулась столь близко, словно собралась поцеловать подчиненного, и уже не сказала, а прошептала, — Есть мнение, что ликвидация в данной ситуации была бы даже ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЕЙ… Хоть он и был одним из нас!

Ижица-файл 3

— О, благородный рыцарь, скорее покинь мрачную пещеру! Иначе сейчас прилетит трехглавый дракон и пленит тебя так же, как и меня; и мы будем терзаться, прикованные по разным углам тяжелыми кандалами, не способные даже подать друг другу кувшин воды, и только струйки крови из наших ран будут встречаться посреди этого застенка, там, где водосток. А я? Что делать мне, когда ты уйдешь? Увы, я останусь страдать распятой на холодной камне, и согревать меня будет единственная мысль, что кошмарному чудовищу не удалось вслед за мной погубить и тебя.

— О, прекрасная принцесса, твои страхи напрасны. Нет больше жуткого дракона, поскольку я пришел под эти мрачные своды, дабы освободить тебя, и встретил трехглавое исчадье Ада у входа в пещеру.

— Что слышу я? Чудовище твоими стараниями вернулось в Ад? О, отважный рыцарь, скорее поведай мне, как это произошло!

— Да ничего особенного. Качу я по мосту на «Харлее» в сторону Марсова поля… Дракон отмокает в Неве, а головы выложил на просушку по бордюру, и нет ему ни до кого никакого дела. Вдруг, правая голова чудовища замечает блоху на шее средней головы и вопреки всем законам здравой логики пытается ее цапнуть, нечаянно перекрывая кислород коллеге. Вторая голова на всякий случай обижается — она то блоху не видела. И вся эта семейная разборка напрочь перекрывает мне дорогу. Поучаствовать в безобразии желания как-то не возникает… а расстояние критическое… Вот тут я дал! Рванул «Харлей» со всей дури вверх и вправо… а дури много! Так и воткнул хромированное чудо прямо на пешеходную дорожку моста, это через бордюрчик-то… почти полуметровый. Ясен пень, я ничего не понял… скорости вроде даже прибавилось… а дорожная обстановочка веселенькая — справа ограда моста, слева столб (большой такой, железный) и прямо промеж столба и ограды дрыхнет левая голова, или не дрыхнет, а, зажмурив глаза от кайфа, слушает плейер. А меня тащит рулем в ограду… а мне туды не хоцца… а левая драконья башня вроде с виду мягкая такая… так я ее, сердешную, и приложил… со всего маху… развалил по оси симметрии аж до перекрестка. А тем временем и обе остальные хлеборезки полегли в междоусобице и завяли этаким гербарием. Лежат все три, значится, ровным слоем, отдыхают.

— Какая удивительная история, прекрасный рыцарь. За столь благородный подвиг я готова назваться твоей Прекрасной Дамой Сердца. Только прежде освободи меня от тяжелых кандалов… О, ты все перепутал, благородный рыцарь, от кандалов, а не от парчового наряда!.. О, рыцарь, что ты себе позволяешь?!. О, рыцарь, ты не благороден… но все равно прекрасен!..