Злато-серебро

О том, что Серп приобрел привычку временами вцепляться в нее изо всех сил, поначалу будя и пугая, девушка решила умолчать.

— Я бы предпочел, чтобы ты ночевала у себя.

— Почему?

— Я не обязан тебе объяснять.

— В таком случае, я не обязана соглашаться.

Серп уставился в безмятежное личико, не находя слов. Теперь понятно, что чувствовал Юнкус, когда эта пигалица требовала исцелить неудачливого помощника палача.

— Мне спокойнее с тобой, Серп, — Иви потупилась. — Кайт сказал, этот Юнкус следит за домом. А ты наверняка можешь укрыться от его чар. И еще мне нравится, что по вечерам ты отвечаешь на мои вопросы. Рассказываешь что-то, учишь. У тебя так хорошо получается, даже я с первого раза все понимаю. И ты очень умный, знаешь много, — девушка пустилась в неприкрытую лесть в надежде смягчить чародея.

— Учу, ну да, — хмыкнул Серп, мысли которого сначала приняли не слишком приличное направление, но быстро свернули к сегодняшнему разговору с верховным чародеем (комплименты своей разумности были приятны, но воспринимались почти как должное).

Почему бы и в самом деле не заняться девчонкой всерьез? Подзаборный источник! Да где б она ни родилась, от совсем уж дремучих трактирно-залесненских привычек и представлений избавилась на удивление быстро, причем сама. Если еще чуть-чуть отшлифовать… В конце концов, столичному чародею (а он непременно вернет себе это положение, еще и на самый верх заберется!) предпочтительнее иметь служанку, которая умеет правильно говорить, одеваться и вежливо вести себя с посетителями. Ладно, пусть и дальше спит под боком. Не было же у него ни сомнений, ни сожалений, когда только что пытался выставить птаху из своей постели. Может быть, Госпожа Луна видит разницу между прикосновением к желанной женщине и необходимостью опереться на кого-то, чтобы не упасть.

***

Как-то, вернувшись домой раньше обычного, Серп столкнулся в прихожей с Кайтом, который провожал гостью, ту самую чернокосую девицу, что пряталась в трущобном трактире под столом, невидимостью и мужской личиной. Сейчас она была одета как положено, в богатое платье из темно-зеленой парчи, расшитое черными с серебром узорами. В перекинутой на грудь длинной косе мерцала нить дорогого лазоревого жемчуга. Как и предполагал чародей, в женском наряде незнакомка выглядела вполне завлекательно, в движениях и позе сквозила змеиная грация.

— Это и есть мой земляк, Серп, — представил Крестэль вошедшего. — А это Серпента, дама из Дэры.

— Как странно созвучны наши имена, — манерно протянула девица, одарив чародея томной улыбкой.

— По счастью, они далеки по смыслу, — холодно заявил палач, раздраженный и глупой фразой, и тоном, и, самое главное, удачей стражника. Ясно, что парочка не беседы вела и не книжки читала. Уж больно вид у девицы удовлетворенный, того и гляди облизываться начнет, как налопавшаяся кошка. Да и Крестэль сияет, что плешь при луне.

— Поумерь-ка… — начал было нахмурившийся стражник, но чернокосая расхохоталась, весело, задорно, чего чародей совсем не ожидал.

— Ничего страшного, Кайт, — проговорила девушка сквозь смех. — Я слышала, помощник мелжского палача норов имеет непростой. Он всего лишь подтвердил городские слухи. А мне по вкусу…

— Норовистые? — не сдержался Серп.

Девица снова залилась смехом, закинула голову, открывая на обозрение смуглую нежную шею с розоватой меткой под подбородком. Палач невольно сглотнул.

— Зря ты ворчал на земляка, Кайт, — проговорила, отсмеявшись, Серпента. — Он в высшей степени забавен. Не обижайся, — тут же схватила маленькой сильной рукой пальцы Серпа, сжала. — Ты забавен, но отнюдь не смешон. Ненавижу вежливых до зевоты хлыщей, которые ни одной своей мысли не имеют и говорят, будто урок отвечают.

— Я тоже не скажу, что знакомство мне неприятно, госпожа, — поклонился Серп. — Прошу прощения, я устал и проголодался. Созерцание вашей красоты после неспокойного дня в пыточной действует живительно, но — увы! — не избавляет от мук голода.

— Надеюсь, мы встречаемся не в последний раз, — улыбнулась девушка. — Проводи меня до гостиницы, Кайт. Со стражником я чувствую себя гораздо спокойнее, даже на Среднем зубце.

Серп скривился, увидев, как ручища Крестэля по-хозяйски обняла гибкий стан, и молча направился в кухню.

Хлопотавшая там Иволга была на удивление мрачной.

— И давно Крестэль подружкой обзавелся? — спросил Серп, снимая плащ и усаживаясь за стол.

— Он пишет ее уже несколько недель, — ответила Иви, ставя перед чародеем тарелку.

— Пишет? — хмыкнул тот. — Как мило ты стала изъясняться. Я такие забавы по-другому называю.

— Кайт на самом деле рисует эту Серпенту. Он мне говорил, даже показывал, что получилось.

— И как? Хороший он художник?

— Хороший. Но иногда у него получается красивее, чем на самом деле.

— Большие сиськи этой чернокосой пририсовал? — хмыкнул Серп, наливая себе пива из кувшина, который девушка достала из холодного ларя. — Надо бы взглянуть.

— Ничего он ей не пририсовывал! — Иви на удивление неаккуратно шлепнула на тарелку тушеного мяса с овощами. — Она и так красавица!